Первый гид по «Амфесту» был посвящен киношной разновидности slow food – фильмам с крепким локальным душком. Гид №2 – визит на самую известную региональную кинокухню, нью-йоркскую.
Нью-йоркское кино – герметичный и самодостаточный универсум, производящий стопроцентно своё крафтовое синема без каких-либо оглядок на голливудские конвенции и общеамериканский контекст.
Сравнить его, в этом смысле, особенно не с чем; разве что, с киностудией «Грузия-фильм» 1960-70-х с Иоселиани, Данелией и Абуладзе.
Нью-йоркские фильмы любого из «Амфестов» – отличное тому доказательство: их можно, не глядя, выводить в отдельную рубрику и делать ставки на то, что все они сложатся в веселый междусобойчик, пропитанный единой атмосферой и населенный родственными персонажами.
NY-рубрика этого года задалась особенно: троица представленных в ней картин легко объединяются в фестиваль внутри фестиваля, мини-шлимазл-фест нью-йоркско-еврейского кино. И не беда, что Вуди Аллен и Ноа Баумбак не успели прислать новинки к открытию: у них полно талантливых учеников.
Первый из них – похожий на Джарвиса Кокера Дастин Гай Дефа со своей второй картиной «Ты – мне, я – тебе». Если вдуматься, уже одно его имя представляет из себя какой-то немыслимый коллаж киношных аллюзий; в том числе, и на наш «Амфест» – парень родился в Солт-Лейк-Сити (не забудьте купить билеты на «Приключения медведя Бригсби»), а в его дебютном фильме «Дурная лихорадка» главную роль играл Кентакер Одли (не забудьте купить билеты на «Сильвио» и зарегистрироваться на мастер-класс Кентакера).
Второй фильм мистера Дефы тоже не обошелся без дружеских перемигиваний: небольшую роль в нем сыграл Бен Сафди – представитель режиссерского дуэта восходящих – или уже взошедших, судя по успеху «Хороших времен» – звезд нью-йоркского кино братьев Сафди. «Амфест» в 2011 году показывал дебютный фильм Сафди «Сходи за розмарином» (хотя я и продолжаю настаивать, что гениальное оригинальное название «Папа-косиножка» подходит этой замечательной картине куда лучше).
Фильм Дефы снят абсолютно в той же безалаберно косиножной эстетике и с той же интонацией, что и «Розмарин», а его главный герой, торговец винтажным винилом Бени, кажется чуть более удачливым кузеном розмариновского протагониста Ленни Сокола.
Да и похожий на тощую коалу (такое бывает?) Бени Куперсмит, выступающий под своим именем, кажется, вообще не актер, как не был им и сценарист Рональд Бронстайн, сыгравший Ленни в «Розмарине». Женская публика, задействованная в картине, тоже имеет отношение к кино, скорее, по касательной: это относится и к комедиантке Эбби Джейкобсон, создательнице и звезде суперхита Comedy Central «Брод-сити», и уж точно – к Тави Гевинсон, «королеве миллениалов», 21-летней фэшн-блоггерше с девятилетним стажем в профессии.
Опытность Тави, к слову, добавляет ей актерской глубины: она здесь сильно смахивает на молодую Мишель Уильямс из гипотетического фильма Хэла Хартли.
В профессионализме актеров-мужчин, однако, сомнений никаких: это касается и Майкла Сера, правдоподобно изображающего приступ отчаяния на почве сексуальных фрустраций, и, разумеется, 86-летнего Филипа Майкла Холла, который, на всякий случай, снимался еще в «Забриски пойнт».
Что касается сюжета, то в фильме Дефы есть все, чего фэны нью-йоркского кино ждут от своего любимого развлечения: прогулки по Централ-парку, тёрки колоритных старперов за Синатру, глубокий сравнительный анализ визуальных достоинств пениса и вагины, а также нечто совсем новенькое и чисто нью-йоркское – погоня на великах из-за фейкового винила.
Следующий пункт программы – дебют миловидной девушки с родинкой Софи Брукс «Бывший парень по соседству». Фильм мисс Брукс – добрейший образчик женского нью-йоркского кино, взявший у Лины Данэм и ее «Девочек» все необходимое: Зошу Мамет в роли ищущей себя начинающей писательницы (привет Ханне-банане!), ногастую подружку в стиле Марни, богемную домовладелицу, иногда играющую смешных теток на офф-Бродвее (в исполнении великолепной Дирдры О'Коннелл), Хэллоуин-пати на крышах и т.д., и т.п.
На заметку фанаткам «Девочек»: Зоша заметно прогрессирует как актриса и, вполне возможно, скоро совсем перестанет полагаться на свое проверенное инженю-амплуа маленькой говорящей крокодилицы (что, конечно, не может не радовать ее маму-актрису, папу-выдающегося драматурга и всех-всех-всех).
Тем более что, хотя завязка у фильма Брукс откровенно ситкомовская – героиня Зоши Диана въезжает в квартиру в браунстоуне и с ужасом узнает, что в полуподвальном этаже проживает ее экс-бойфренд – наполнение его вполне данэмовское.
Главное в фильме – личностный рост Дианы, которая изо всех треволнений выносит прочувствованный манускрипт своего дебютного романа (режиссеры и сценаристы любят вписывать в свои дебюты такие обнадеживающие драматургические повороты). Что же до экс-бойфренда по имени Бен, то играет его приятный во всех отношениях Мэтью Шир, показавший себя у Баумбака в «Пока мы молоды» и «Госпоже Америки» (коала у нас уже была, а Мэтью, и правда, похож на панду). Ну а папе и маме Бена достается премия «Еврейским родителям года»: когда Бен с Дианой навещают его родительский дом, мама кладет им на подушки хануке-гелт!
Самого ветеранистого и заветренного жизнью-жестянкой шлимазла из нашей троицы зовут Норман – и играет его 68-летний Ричард Гир, которому доводилось играть японца у Куросавы, но еврея – кажется, никогда (разве что в «Окончательном анализе» и «Мистификации», но без сертификата кошерности). Полностью фильм называется «Норман: умеренный взлет и трагическое падение нью-йоркского посредника» (хотя лучше бы перевести капиталистическое слово «fixer» как «решала») Это уже настоящее еврейское – то бишь (наполовину) израильское – кино, снятое обладателем берлинских и каннских призов Йосефом Седаром, который, хоть и родился в Нью-Йорке, вырос в Иерусалиме, ходил в иешиву, служил в армии, закончил Еврейский университет в Иерусалиме и все такое.
Сюжет «Нормана» отдаленно навеян историей «придворного еврея» Зюсса Оппенхаймера, о котором написал роман Фейхтвангер и снимали кино и союзники, и нацисты.
Осовремененный Jud Suss в исполнении Гира – импозантный, но, кажется, бездомный, дед, бродящий, словно вечный жид, по кофейням и сортирам Манхэттена в желтом пальто Брандо из «Последнего танго в Париже».
Он с помощью одного лишь айфона заваривает эпическую кашу с участием крупных нью-йоркских финансистов, уважаемого раввина в исполнении Стива Бушеми, посольского следака Шарлотты Генсбур (с классным jewfro) и – ой вей! – самого премьера-министра Израиля, смахивающего на изрядно похудевшего Касьянова (израильский актер Лиор Ашкенази).
В конце концов, инспирированная Норманом схема запутывается так, что выход из нее толкает пожилого пройдоху на экзистенциальный жест, полный жертвенного изящества. Бывает ли такое на самом деле? В реальности Берни Мейдоффа – вряд ли; в реальности его менее удачливых вымышленных собратьев – кто знает?
В туго закрученном, эффектно снятом – и шикарно озвученном подельником Пины Бауш Джуном Мияке – фильме Седара Норман-Гир стал тем самым «отсутствующим центром», о котором написал книгу Жижек, и подтверждением того, что суммы денег с большим количеством нулей могут легко обходиться без единицы.
Начальный эпизод еще одного фильма «Амфеста», «Группа «Лейкопластырь», кажется сценкой из будущего героев «Бывшего парня по соседству». Особенно, когда жена заявляет мужу Бену (!), что она «происходит из семьи потомственных жертв Холокоста», а тот лишь смеется над ней. Но об этой картине – и других музыкальных фильмах «Амфеста» – мы расскажем уже в следующей статье.
