Продолжаем серию экспресс-рецензий на фильмы текущего репертуара. В новом выпуске – три главы: «Наградной лист», «Масс-маркет» и «Старые мастера».
Наградной лист
«Роковое искушение» / The Beguiled
София Коппола, США, 2017
В эти выходные в закрытой школе для девочек остались только директриса мисс Марта (Николь Кидман), старшая воспитательница Эдвина (Кирстен Данст) и лишь пять воспитанниц, включая взрослую не по годам Алисию (Эль Фаннинг). Ничто бы не нарушило сонную тишину и благонравную скуку пансиона, если бы маленькая Эми (Уна Лоуренс) не пошла в лес за грибами. И не нашла раненого «синего» (по цвету формы и анемичной после кровопотери кожи) солдата (Колин Фаррел): в разгаре американская гражданская война 1861-1865 годов – между демократическим Севером и рабовладедельческим Югом.
Пансион – на территории конфедератов, долг велит, не мешкая, сдать врага – но христианское милосердие густо смешивается с эротическим томлением, и барышни решают повременить и прячут молодого человека за недоступными армии южан стенами до выздоровления...
Никакая самая негативная рецензия не отвадит нормального зрителя от похода на новый фильм Софии Копполы («Девственницы-самоубийцы», «Трудности перевода», «Мария Антуанетта», венецианский победитель «Где-то») с таким актерским составом. Да еще и с каннским призом за режиссуру в коллекции. Я только об одном прошу: ни за что не смотрите до похода в кино фильм-оригинал 1970 года «Обманутый» Дона Сигела, одноименную (в оригинале оба фильма называются The Beguiled) экранизацию романа Томаса Каллинэна с Клинтом Иствудом в главной мужской роли. И без этого сравнения работа Копполы может показаться диетической, почти недо-фильмом.
В нем нарочитая учтивость несносно долгих, галантно-церемонных диалогов между раненым капралом и благородными девицами, заключившими янки в полуплен, слишком тщательно, до полного исчезновения маскирует эротическое напряжение.
Искушение заявлено, но потеряно в полутонах и намеках. К тому же Коппола (из личной скромности или в согласии с нашим неопуританским временем?) устраняет весь риск, что содержался в первоисточнике – инцестуальный роман в прошлом мисс Марты (болезненная героиня Джеральдин Пейдж в версии Кидман стала чистым ангелом во плоти), ложь, к которой прибегает раненый офицер, манипулирующий своими спасительницами-тюремщицами, провокационный сплав религиозных и сексуальных фантазий. Ну а за поцелуй, которым герой Иствуда закрывал уста 12-летней девочки («Мне скоро 13 – Значит, уже можно целоваться»), сегодня и под суд можно загреметь.
Сигели и Иствуд сделали, по сути, мачистское кино, в котором женщины – сосуд похоти, коварства и неверности. Посыл небесспорный, но сформулирован внятно. У Копполы всё неясно и неопределенно – кроме, разве, того, что женщины сами не знают, чего хотят. И кино еще зачем-то снимают.
Старые мастера
«Дюнкерк» / Dunkirck
Кристофер Нолан, США, 2017
Сага об одном из эпизодов Второй мировой – когда в мае 1940-го 338 тысяч попавших в окружение солдат британского экспедиционного конкурса и французской армии было эвакуировано в ходе операции «Динамо» – начинается будто с полуслова. Кажется, что кадр, в котором щуплые британские солдатики бредут по улицам мертвого города в поисках питьевой воды (после немецкого обстрела выживет только один, Томми) начался до того, как в зале погас свет, и это очень сильный пролог.
Дальше действие развернется в трех временных и пространственных пластах. В том, что называется «Мол» (временной отрезок – одна неделя), Томми (дебютант Фионн Уайтхед) и прибившийся к нему рядовой-француз, вынужденный прятать свою национальность (британцы эвакуируют только своих, союзники – в последнюю очередь), будут пытаться покинуть побережье Дюнкерка – в то время, как коммандер Болтон (Кеннет Брана) будет больше наблюдать за эвакуацией, чем руководить ею, с пирса. В том, что называется «Море» (временной отрезок – один день), утлый прогулочный катер гражданского капитана, мистера Доусона (Марк Райленс), будет спешить на подмогу изолированным у побережья солдатам; появление на его борту контуженного офицера (Киллиан Мерфи) приведет к фатальным последствиям. В том, что называется «Воздух» (временной отрезок – один час) пилот Фарриер (Том Харди) будет вести перманентный воздушный бой с немецкими «мессерами». Вот, в общем, и всё: минимум событий, минимум слов, да и хронометраж фильма – 106 минут, включая титры – по меркам режиссера Нолана тоже невелик.
В том, что я включил «Дюнкерк» в рубрику «Старые мастера», есть небольшая натяжка – Кристоферу Нолану всего 46. Но сам он определенно относится к себе, как к прямому наследникову больших режиссеров прошлого (не говоря об армии фанатов, почитающей его за живого гения), отсюда и работа с 70-миллиметровой пленкой, на которую снят фильм.
В России показов с пленки не будет, чтобы оценить авторский визуальный замысел, надо идти в IMAX. Теперь я произнесу кощунственную вещь: или не идти вовсе. Потому что «Дюнкерк» – великий аттракцион о великой войне, который совершенно теряется без исполинского экрана и сотрясающего кресла звука.
Я помню, как впервые увидел «Апокалипсис наших дней» Фрэнсиса Форда Копполы – на пиратской видеокассете, лента которой в некоторых местах была затерта до абсолютной неразличимости картинки. Но оторваться было невозможно. Рискну предположить, что «Дюнкерк» потеряется не только на экране телевизора, но и в кинозале обычных размеров.
В нём всё заточено на то, чтобы взять зрителя грубой силой – широкоформатным кадром, скрежещущим и не смолкающим ни на минуту саундтреком Ханса Циммера; это такая железная пята киноолигархии. Прием работает, но, в моем случае, не более получаса – затем наступает пресыщение, период, как говорят физиологи, абсолютной рефрактерности – скрежетанье и лязганье перестают возбуждать.
Саспенсу взяться неоткуда – о благополучном исходе операции известно заранее, в детали спасения Нолан не вдается, сопереживать попадающему из передряги в передрягу Томми мешают драматургические шаблоны, ну а героя Браны воспринимаешь исключительно как хрена с командирской горы, невесть зачем маячащего в кадре.
Обидно, что Нолан не справляется и с амбициозно заданными правилами своей же игры – стыковки всех трех линий неловки и необязательны, «Мол» занимает не неделю, а два дня, «Воздух» сводится к бессмысленным виражам героя Харди – поболтался-поболтался в небе (с лицом, спрятанным за маской, – могли бы взять актера и поскромнее) и сдался, топливо истратив. Общий посыл также оригинален, как «Ах, война, что ж ты, подлая, сделала». Количество крови и грязи стремится к нулю – у фильма не должно быть слишком строгих возрасных ограничений. Ход с деперсонифицированным врагом тоже знает примеры поинтереснее; хотите напоенный жутью и саспенсом шедевр о невидимом враге – посмотрите «Пустыню Тартари» Валерио Дзурлини. Всё-таки раньше да, были режиссеры, а сейчас – Нолан да IMAX.
Масс-маркет
«Взрывная блондинка» / Atomic Blonde
Дэвид Литч, США, 2017
Шпионские страсти в Берлине 1989-го, накануне падения стены. Секретный агент британских спецслужб Лоррейн Бротон (Шарлиз Терон) прибывает в разделенный холодной войной город после убийства своего коллеги и, возможно, бывшего любовника. Тот собирался передать MI6 список всей резидентуры, полученный от мечтающего перебраться на Запад сотрудника штази (роль человека с трагическим от жизни за железным занавесом лицом досталась характерному британскому актеру Эдди Марсану). Но советский киллер оказался расторопнее. Лоррейн помогает (или, всё же наоборот, противодействует, ведя собственную игру?) берлинский связной, опытный профи Дэвид Персивал (Джеймс МакЭвой).
Но британцы – не единственные, кто хочет владеть информацией и миром: свои планы и у агентов КГБ, чьи действия напоминают повадки русской мафии из американских B-movies, и у начинающей французской шпионки Дельфин (София Бутелла), соблазняющей бисексуальную англичанку, и у ЦРУ, представитель которого (как всегда, комично величественный Джон Гудман) участвует в допросе Лоррейн.
Всё, что мы видим, – серия флэшбеков, оживающих во время рассказа героини о запутанной и провальной операции.
«Взрывная блондинка» – развлечение довольно странного толка. Для полноценного шпионского нуара здесь слишком много шаржей, лукавого прищура и специфических киноманских финтифлюшек (чего стоит разборка в кинотеатре на Александр-плац, где крутят «Сталкер» Тарковского). И слишком мало остроумных сюжетных поворотов – сценаристы в наши дни совсем исхалтурились и вместо драматургической паутины предлагают какое-то вялое мельтешение, в котором если и запутаешься, то только из-за нечеткости бесконечных миграций героев из Восточного Берлина в Западный.
Для стильной шпионской ретро-комедии (наподобие «Агентов А.Н.К.Л») – слишком много синяков на теле Шарлиз Терон: в смысле, перебор с насилием и жестокостью – если первое и в комедии бывает приемлемым, то второй зрелищное жанровое кино справедливо избегает.
В каком-то смысле, «Взрывная блондинка» ведет себя как «Дюнкерк», стремясь к чисто физиологическому воздействию. Если уложить фильм в одно предложение, получится так: в течение без малого двух часов Шарлиз Терон ведет себя как фригидная высокомерная сука и дерётся.
Многим нравится. Вот и куратор фестиваля в Локарно Карло Шатриан запал и взял фильм в секцию «Пьяцца Гранде». Только тем, что Пьяцце нужен дорогой американский фильм, в котором, кроме голливудских звезд, играет много европейских кумиров (от Тиля Швайгера до Барбары Зуковой), такой выбор не объяснить.
