На церемонии открытия Никита Ефремов и Александр Стриженов изобразили конфликт старого и нового. В фильме открытия – телесериале Оксаны Карас «Отличница» – и эти, и многие другие противоположности существуют в согласии друг с другом.
На фестивале «Движение» всё всегда как-то очень правильно – от четкой организации до живой, не чинной атмосферы, от энергетики города (мне очень, очень нравится Омск) до энергетики фильмов (не обязательно шедевров, но обязательно интересных).
Как вы судно назовете, так оно и поплывёт – фестивалю определенно повезло с названием: «Движение» именно такое – бодрое, быстрое, иногда резкое – каким должно быть.
Его тон задают уже церемонии открытия: не общепринятые официозы с говорильней, разбавленной музыкальными номерами (кстати, даже омский губернатор Виктор Назаров отличается от большинства официальных лиц способностью говорить без канцеляризмов и от сердца), но полноценные маленькие спектакли, достойные респектабельной Омской драмы. В 2017-м Алексей Агранович поставил – не без сердитой иронии – спектакль о театре, церемонию о подготовке церемонии, выведя на сцену юнца-режиссера (Никита Ефремов) и зрелого продюсера (герой Александра Стриженова будто с экрана сошел – из «Пьяной фирмы», абсолютного хита прошлогоднего «Движения»).
Режиссер устраивает прогон грядущей церемонии – продюсер проводит «госприемку». Изображенный этими персонажами конфликт интересов – вечный спор новаторов и охранителей (или, если чуть изменить ракурс, психов-творцов и «нормальных», обывателей); тема как раз для фестиваля дебютов, где, в идеале, фильмы молодой шпаны должны изрядно раздражать и старую постановочную гвардию, и папиков при деньгах и власти.
Впрочем, раздражаться эти люди могут на всё, что угодно: вот романтически экзальтированный герой-режиссер Ефремова собирается цитировать речь Блока на похоронах Врубеля (Врубель родился в Омске): «...Гениален, быть может, тот, кто сквозь ветер расслышал целую фразу, сложил слова и записал их; мы знаем не много таких записанных фраз, и смысл их приблизительно однозначащ: и на горе Синае, и в светлице Пречистой Девы, и в мастерской великого художника раздаются слова: «Ищи Обетованную Землю». Но по-вельможному хамоватый продюсер напоминает, что про Синай – как про дикий Запад, не ко времени.
Режиссер начинает раздевать актеров – продюсер, «Машины Мюллер» не видевший, прекращает обнаженку одним движением бровей: ты совсем того? в зале будут серьезные люди, куда ты со своей «смесью иммерсивного театра и «Поп-механики»?
Продюсер, внешне не отличимый от типичного чиновника, настаивает на унылом порядке – режиссер сопротивляется по мере сил. Солидарность с ним проявил и реальный, не вымышленный режиссер – председатель жюри игрового конкурса «Движение. Вперёд» Алексей Попогребский. В коротком спиче он вспомнил собственную практику выпускника «психфака» в клинике на улице 8 марта, где когда-то лечился Врубель, ухитрившийся за время лечения спроектировать санаторию для душевнобольных ограду (позднее построенную по врубелевским эскизам Шехтелем). «Это парадокс, который не давал мне покоя, – сказал Попогребский. – Что я хочу пожелать? Чтобы то, чем мы занимаемся на вверенном нам участке с нашими мелкими по сравнению с этим великим человеком безумствами, не было строительством очень красивой ограды вокруг нашего маленького дурдома. Я хочу, чтобы мы строили те вещи, которые не будут ограничивать наше движение».
Границы – то, что «Движение» упорно, вот уже пятый год, если не уничтожает, то расширяет.
Процесс, как бы ему ни сопротивлялись отдельные граждане, естественный, а в этом году еще и поддержанный природой, изменившей погодно-климатические границы: впервые за пять лет фестиваля температура в Омске превышает 20 градусов тепла, обычные для конца апреля дожди и холода переместились, видимо, в Москву (так ей и надо). В кино порядка тоже нет – сегодня здесь вольно дышится телесериалам, что «Движение» зафиксировало с самого начала, включив в конкурс 2013 года проект Павла Бардина «Салам Москва» – за три года до премьеры на Первом. Надеюсь, телепремьеры фильма открытия-2017 – сериала Оксаны Карас «Отличница» – не придется ждать так долго.
Для «Движения» – и это, конечно, отменная придумка – Карас, режиссер неуемной энергии, сделала эксклюзивную монтажную версию восьмисерийной детективной драмы: «Отличницу» продолжительностью в 143 минуты можно было увидеть только в Омске.
Внушительная (хоть и не 8 серий, но всё же) длина не помешала ей стать идеальным фильмом открытия.
По внешним приметам, «Отличница» – ретро-детектив: рассказ о том, как в оттепельном 1958-м красивая ленинградская девушка Мария Крапивина (Яна Гладких) прямо со студенческой скамьи приходит на службу в уголовный розыск – криминалистом, активно участвует в поимке банды, попутно вычисляя предателя в милицейских рядах и раскрывая тайну собственного происхождения. По прозрачным авторским интенциям, «Отличница» – лав стори на грани мелодрамы и триллера: бог с ним, с детективом, самое главное и пронзительное – чувство Маши к усатому красавцу-сослуживцу (Никита Ефремов), витиеватая смесь желания и страха, а подозрение коллеги в двойной игре только обостряет девичьи переживания. А по визуальному исполнению и приподнятому настроению, «Отличница» – это твист; энергичный танец!
Оператор Сергей Мачильский снимает сериал – вот радикальное отступление от порядков, существующих в телеиндустрии – однокадровыми планами-эпизодами; монтажные склейки наперечет; камера здесь летает и танцует.
И эти движения примиряют и с драматургическими промахами (сценарное дело нехитрое), и с некоторой декоративностью стиля Карас (когда отдельные детальки и виньетки важнее целостной картины мира – как было и в предыдущем «Хорошем мальчике», получившем год назад главный приз «Кинотавра»).
Конечно, само по себе существование фильма в пограничных территориях, на стыке искусств еще не гарантирует крутой результат. Вот полнометражная «Гупешка», кинодебют опытного театрального и телесериального режиссера Влада Фурмана, мрачноватый, с призраком умершего ребенка, водевиль на троих – одну блаженную, немного юродивую, «бракованную» женщину и двух мужчин, мужа и случайного знакомого, по-разному манипулирующих этой трагикомичной «гупёшкой».
Казалось бы, эксперимент по трансформации театра в кино: экранизация ранней гротескной комедии Василия Сигарева (он, кстати, возглавлял жюри первого «Движения» – пятилетний юбилей оправдывает миниатюрные ностальгические ремарки) – в широкоэкранном формате и в ч/б. Но к тексту, звучащему удивительно нежизнеподобно, не добавлено, по сути, ни театра, ни кино – под чем я понимаю осмысленное режиссерское решение; вряд ли к такому можно отнести беззастенчивую эксплуатацию «взгляда Кабирии» (российскую духовную наследницу феллиниевской чудачки играет Нелли Попова) и проходящие рефреном кадры умирающей деревни (метафора поруганной чистоты и нравственного оскудения? или просто фотодокументация дыры, в которую жаль возвращать даже такую неприхотливую героиню?).
С «Гупёшкой» связан один непреднамеренно абсурдный момент, имеющий прямое отношение к порядку.
По принятому в 2014-м закону в России невозможен публичный показ фильмов с «нецензурной» лексикой. Закон очевидно противоречит Конституции РФ, но «Движение» требует от режиссеров его исполнения.
Фурман отнёсся к устранению бранных слов из фонограммы с особой серьезностью, в результате пострадали даже невинные перед законом «мудак» и «полупидор»; хорошо хоть сигаревский «гиббон» уцелел.
Тяжелее всего без мата приходится неигровому кино, для которого в Омске придуман отдельный конкурс «Движение. Жизнь» (его жюри в этом году возглавляет Алексей Федорченко, начинавший как документалист и дебютировавший в игровом кино изумительной мокьюментари-мистификацией «Первые на Луне»). Мат, в частности, естественная часть повседневного общения смешной молодой пары из фильма Элен Нелидовой «Чемодан без ручки». Студентка Алексея Попогребского в Московской школе кино остроумно вышла из непростой ситуации – добавив пояснительные титры и придав вынужденному «запикиванию» комический эффект.
Вообще же этот миниатюрный, всего-то на неполные 20 минут, лирический портрет жениха и невесты лихо показывает, насколько реальность не нуждается в дополнительных «спецэффектах»: в жизни уже всё заложено, главное – смотреть внимательно (в лучшем эпизоде – ссоры на заснеженной площади у «Ереван Плазы» – камера без спешки, «не форсируя» наблюдает за героями).
Остальное – дело техники и чувства ритма. Ритм «Чемодана» безупречен.
Первые соперники Нелидовой иной раз грешат кадрами, которые, как тот самый чемодан, и нести тяжело, и выбросить жалко. Но это не беда, детская болезнь; ценнее доверие к своим необычным героям – влоггеру Андрею Глазунову («Лайв» Максима Лукьянца), таксидермисту с художественными амбициями Павлу Глазкову («Интимные тайны животных» Валентина Ткача) и слепой певице Нафсет Чениб, прибывшей с гастролью на свою малую родину – в Республику Адыгея («Достояние республики» Анны Кузнецовой). Человеческие лица и голоса – то, что всегда в цене, независимо от погоды, политики и времени.
