Экранизация книги Сергея Минаева, как и её герой, раздваивается – на хилый морализаторский детектив и заразительно параноидальную драму про пьющего мужчину в кризисе.
У «Селфи» завидное начало – всё и сразу: автокатастрофа, секс в туалете, гибкая женская спина с татуировкой. Спина принадлежит героине Северии Янушаускайте, тайной любовнице Владимира Богданова (Константин Хабенский), писателя и телезвезды; эротическая сцена разыгрывается в гримерке телестудии, за считанные минуты до эфира. Ведущий ток-шоу Богданов и сам у медиа нарасхват: только что выпустил третий роман из цикла «Кости», принесшего ему титул «голос поколения». У тату со спины Янушаускайте скоро появится рифма – на теле Жанны (Юлия Хлынина), ассистентки Богданова, вживающейся в роль роковой женщины.
И сам Богданов столкнется с двойником – не потусторонним доппельгангером, но вполне реальным поклонником-психопатом, уверенно вытесняющим оригинал из социальной жизни.
Фильм, едва намекнув на мистический триллер, продолжающий гофмано-гоголевскую традицию, с призраком господина Голядкина, сбежавшего из текста Достоевского, споро движется в сторону разумно объяснимого триллера.
Двойник умудряется одурачить не только несмышленых читателей-телезрителей, но и бывшую жену Богданова (Анна Михалкова), и его лучшего друга Макса (Федор Бондарчук), и вообще всех-всех-всех – кроме подозревающей неладное дочки. Надежда Богданова на то, что «хаос – это порядок, который надо расшифровать», быстро исчезает, двойник оказывается прямой и явной угрозой...
С внятным остросюжетным жанром вышло фиаско: триллер не клеится, сюжет шит не то, что белыми, но ветхими, то и дело рвущимися нитками.
Про линию с любовницей и её мужем, товарищем Богданова, «Селфи» просто забывает, ну а основная детективная интрига, с двойником, развивается вяло и разрешается совершенной нелепицей. В фильме есть камео Сергея Минаева, автора романа-первоисточника – в роли типа, торгующего в электричках «историей масонского заговора»: так вот, история про злокозненного двойника не стоит даже ста рублей пригородному бомжу. Резонерское морализаторство навязчиво, как продактплейсмент алкоголя. Но смотреть на гуляющую из кадра в кадр водку веселее, чем слушать приговоры нашему бездуховному упоению селфи (от утомленного хладным развратом света Богданова) или сентенции «Ты голос поколения, но не хочешь слышать наши голоса» (от двойника, предлагающего улучшенный и дополненный образ современного «властителя дум»). Другая проблема: невозможность отличить оригинал и копию – оба хваткие, саркастичные, помятые. Богданов-2 чуть посвежее, но незначительно, и в отсутствие принципиальных расхождений всерьёз переживать за Богданова-1 не получается: ну подменили, и ладно, в одном месте убыло – в другом приросло.
Тем не менее, «Селфи» – не то, чтобы проходной малоудачный экзерсис по сомнительному бестселлеру, но авторский фильм Николая Хомерики («Ледокол»).
За неказистым фасадом жанра мерцает смурная и хмельная драма растерянного мужчины средних лет, чьи проблемы не решить «заявлением об угоне самого себя».
Хомерики чувствует уязвимость истории для рацио – и к финалу «Селфи» вновь склоняется к параноидальной неоднозначности: а был ли двойник? может, двойника и не было? Щемящая нота пробивается сквозь наивно-морализаторскую мишуру, кадры, снятые камерой Влада Опельянца, пленяют, независимо от драматургической воли. Вот Богданов и его бывшая стоят за стеклом спортзала, где занимается фехтованием их дочь, вот Богданов у мерцающего белым шумом помех телемонитора в отеле – и это чистое кино, которое говорит яснее неуклюжих слов.
Только не уверен, что кому-нибудь это нужно: абсолютный успех «Движения вверх», снятого и смонтированного удручающе неряшливо, доказал, что на «картинку» всем плевать, главное, чтоб наши победили.
А когда и с нашими-ненашими очевидности нет, и победа мало того, что над самим собой, да ещё и нечеткая, на большую кассу можно не рассчитывать.
