Фильм Бориса Гуца снят на мобильный телефон – что само по себе не есть достоинство: доступные технологии давно позволяют делать кино всем желающим. Был бы талант – а с ним (как и с любовью к жизни) в «Смерти» всё в порядке.
«Ну есть же депутаты, убийцы, насильники... Почему Маша?»
Риторическим вопросом, обращённым к высшим силам, задаётся Петя, молодой москвич, юная жена которого умирает от рака: меланома, самая злая опухоль, шансов на победу в борьбе с ней ничтожно мало. Но они есть. И измеряются суммой в четыре с половиной миллиона: столько стоит операция в Германии. А денег таких нет, Петя – всего лишь курьер, пусть его папа и работает нефтяником, что позволяет Петиной маме вести безбедную жизнь домохозяйки. Но Машу она, мягко говоря, не любит, продать квартиру – бабушкино наследство – не позволяет. Остаётся надежда на пожертвования – ролик в сети уже размещён. Но время поджимает, и надежда на спасение становится всё более призрачной...
Вот вы прочитали беглый синопсис и, возможно, подумали, что вас ждёт надрывное слезоточивое кино, Болливуд по-русски.
Или, чего хуже, смурная драма a la «чернуха», жесткач, манипулирующий нашими добрыми чувствами и жаждой социальной справедливости. Всё не так, хотя и социальность на месте (фильм говорит о России сегодня куда убедительнее новостей одноимённого канала), и слёзы допустимы – как на классической мелодраме. Однако «Смерть нам к лицу» – превосходная комедия; без нарочитой сентиментальности, но и без цинизма; комедия жизни – не только потому что про жизнь как антоним смерти, но и потому, что жизненная – достоверная, не насилующая реальность, но доверяющая ей, с юмором и без отчаяния фиксирующая самые разные её проявления, видящая прекрасное и в ужасном тоже.
Камера не отводит взгляд от героев, даже когда они требуют остановить съёмку: «Смерть...» сделана очень правильным методом, гарантом спонтанности происходящего на экране – мы будто смотрим документальный фильм про Петю и Машу, который снимают их друзья Боря и Даша (так и есть: Борис Гуц – режиссёр, Дарья Лихачёва – оператор).
Это очень лёгкий фильм, потому что легки сами герои: здесь не отчаиваются; уныние нам точно не к лицу. И слёзы на этом кино естественны – потому что их не выжимают; авторы «Смерти...» просто рассказывают хорошо придуманную историю.
С предельно естественными героями: и в непробиваемо серьёзного (чёрный юмор не любит, за Путина голосует) Петю, и в смешливую Машу (с её стишками «Мы сварили в тазике ваши метастазики») веришь на сто процентов. Заслуга, конечно, и исполнителей – новых, похожих не на мастеровитых выпускников актёрского ВУЗа, а на реальных людей. Александра Быстржицкая дебютировала в фильме Михаила Сегала «Слоны могут играть в футбол», для Даниила Пугаёва это первая роль в кино.
Съёмка на мобильные телефоны в данном случае – не форс и не вынужденная безбюджетностью мера; самый оправданный историей стиль, доверительный реализм. И только методом, позволяющим максимальную раскованность и обманчивую необязательность, лёгкость фильма не объяснить.
Некоторые вещи вообще трудно объяснить – примерно как вызывающую недоумение Маши ситуацию «земля везде одинаковая, червяки одинаковые, а цены на могилы разные».
Талант и искренность – эфемерные вещи, которые решают всё. И внимание к деталям: вот, казалось бы, незначительный эпизод – Петя сваливает из квартиры родителей (их играют Екатерина Волкова и Дмитрий Орлович), открывая дверь, запертую замков на шесть – и сразу всё про семью понятно; смешно, точно, ненавязчиво.
Ближайшие аналоги «Смерти...» – комедия Валери Донзелли «Я объявляю войну», где герои самой Донзелли и её мужа-актёра Жереми Элькаима борятся за жизнь заболевшего раком сына, и «Я буду рядом» Павла Руминова – тоже, кстати, адепта naked cinema, кино, сделанного не по студийной системе, а партизански, маленькой компанией друзей, сколоченной по принципу музыкальной группы. На мобильный был снят и предыдущий фильм Гуца, «Фагот», который я умеренно критиковал в этом тексте. К новой работе драматургических претензий – равно как и любых других – нет. Я, обмениваясь мнениями о фильме в мессенджере, написал слово «удивительный» с опечаткой: вышло «уживительный».
Скорее всего, это подсознание высказалось, потому что «Смерть к нам лицу» такая и есть – живительная.
