Шарлотта Генсбур – в главной роли разведённой мамы двоих уже почти взрослых детей. Точнее, в одной из главных ролей: для Эрса, обожающего снимать про воспоминания и краткие мгновения человеческой близости, все герои наравне.
1981-й год, Париж – в сполохах красных флагов: левые празднуют победу социалиста Франсуа Миттерана на президентских выборах. Юная беглянка Талула (восходящая звезда французского кино Ноэ Абита) мечтательно смотрит на карту метро; огоньки, прочерчивающие маршруты, вспыхивают будто по воле её руки.
Ночь и город – два персонажа фильма, не значащиеся в титрах, но вступающие в свои права с первых минут пролога.
1984-й. Элизабет (Шарлотта Генсбур) не спится; коротать тёмное время суток ей помогает радиопрограмма «Пассажиры ночи». Туда отчаявшаяся найти себя в офисном труде Элизабет приходит искать работу. И получает от ведущей Ванды (Эммануэль Беар) место телефонного оператора – принимать звонки желающих поболтать в ночном эфире. Первой же гостьей в студии оказывается Талула, которой Элизабет, движимая молниеносно возникшей симпатией, предлагает кров. Не догадываясь, какие отношения свяжут с девушкой старшеклассника Матиаса (дебютант Квито Район Рихтер выглядит как молодой Филипп Янковский; не из-за этого ли Талула дразнит его Филиппом?) и изрядно самостоятельную дочь Джудит (Меган Нортам)...
«Пассажиров ночи» надо смотреть в состоянии лёгкого алкогольного опьянения – чтобы глубже дышать разлитым в кадре ностальгическим воздухом, не стесняться слёз на кульминационном Джо Дассене и острее радоваться синефильским подаркам.
Старый парижский кинотеатр – определённо, место силы для молодой троицы «Пассажиров», пусть Талула и открыла для себя кино лишь по необходимости: в залах хорошо прятаться от холодной погоды. Талула, Матиас и Джудит приходят на аланпаркеровскую «Птаху», но сеанс уже начался, строгий администратор не позволит святотатствовать и пропускать начало – тогда друзья без билета просочатся в другой зал и увидят «Ночи полнолуния» Эрика Ромера, которого Эрс ни в коем случае не копирует, но безусловно ценит. Он тоже – про лёгкость и кажущуюся необязательность историй; про магическое повседневное ничего такого, от которого невозможно оторваться.
Ключевой же мотив Эрса – нежные прикосновения к прошлому; драгоценность воспоминаний; ласковое пушкинское утешение «всё мгновенно, всё пройдет; что пройдет, то будет мило».
Ни надрыва, ни штампов, что в отношениях, что в пейзажах; даже Эйфелева башня, путешествующая из кадра в кадр, выглядит не избитым символом, а трогательным слонопотамом, забредшим в Париж бог весть из какого будущего. Кинотеатр в фильме – точь-в-точь такой, в котором я в 2016-м смотрел фильм Эрса «Ощущение лета». Само собой, я умилился и подумал, что «Пассажиры ночи» – про мою прошлую, уничтоженную 2020-ми жизнь. Однако дело не во внешних силах, рушащих наши маленькие привычки; жизнь всегда невозможно повернуть назад – но можно увидеть, оглянувшись.
У Эрса получается транслировать такой взгляд на экран. Он помнит наши прошлые жизни.
