Ален и Мари, степенная супружеская пара – звёзды французского кино Ален Шаба и Леа Дрюкер – покупает дом, да непростой, а с чудесами. Не обратив внимание на пункт, прописанный в контракте мелким шрифтом: злоупотребление особенностями данной недвижимости может привести к психологическим расстройствам.
За которые риэлтор ответственности не несёт. Но кто ж читает контракты? И кто удержится от злоупотребления теми удивительными возможностями, что предлагает такой заурядный с виду дом. Точнее, обманчиво схожий с канализационной трубой люк на цокольном этаже...
Всё, дальше постараюсь без спойлеров:
грешно разбалтывать сюжет довольно молниеносной – всего час тринадцать – картины, к которой, кажется, впервые в фильмографии Дюпье применимо определение «фантастическая комедия».
Конечно, у него все фильмы полны неочевидного и невероятного, но все – включая прошлогодние «Жвалы», в рецензии на которые я обрисовывал специфику режиссёрского мира – имеют отношение не к более-менее конвенциональной фантастике, а к абсолютному, абсурдистскому сновидческому сюру. Каждый фильм – пляска на банановой кожуре странности; заплыв без руля и без ветрил; новый – в чём-то исключение из правил; в том смысле, что правила есть.
Даже в инъекциях оголтелого сюрреализма:
«Невероятно, но факт» можно трактовать как посвящение одному-единственному кадру из «Андалузского пса» Луиса Бунюэля и Сальвадора Дали – с муравьями, кишащими в ране на ладони.
Дюпье вполне рационально, без чудачеств, вписывает себя в почтенную традицию; безусловно, с полным на то основанием, однако выглядит такая самоогранка как факт некоего устаканивания – или взросления – отчаянного дикаря. А фильм, название которого Incroyable mais vrai (ясно, что ненамеренно, но щедра ноосфера на непредсказуемо забавные рифмы) совпадает с волшебными словами Петрова и Васечкина, оказывается элегией о беге времени. Где финиш – это прах; точка невозврата, на попадание в которую обречены все.
Впрочем, в первые минуты «Невероятно...» раздаёт ложные обещания, намекая на сказку о другом времени – не том вкрадчивом убийце, что съедает любую жизнь, а том, чьи прихотливые завитки и лабиринты вдохновляют кинофантастов. Я навскидку составлял топ sci fi о квантовых парадоксах, когда писал про «Довод» Кристофера Нолана; начало Дюпье даже пластикой кадра, ритмом и низкобюджетным аскетизмом походит на cводящий с ума «Детонатор» (Primer) Шейна Каррута. Но нет, дальнейшее движение – в сторону того времени, о котором снят последний на сегодня фильм М. Найта Шьямалана. Как и байка об имплантировавшем себе японский управляемый i-пенис боссе Алена и его подруге – дизайнере нижнего белья (потешно раздобревший Бенуа Мажимель и почти неузнаваемая в обличье похотливой блондинки Анаис Демустье).
Дважды отвлекающий манёвр: легко принять за футуристическую сатиру на нескромно увлёкшегося технологиями евробуржуа.
Хотя и сатира для Дюпье – как-то мелко; чужая вотчина; с ней матёро справляется дважды каннский лауреат Остлунд (к которому я, если что, с превеликим уважением; без наездов). И ведёт эта линия не в привычный для Дюпье таинственный лес чудачеств, а всё к той же проблеме старения. Нестареющей и нерешаемой.
Пусть мы с Петровым будем, как раньше! Так я и знал! Обманул дворник.
