Грезы об эвтаназии, ветеран респонавтики и «Горбатая гора» по-йоркширски – в «семейном» гиде по «Бритфесту».
Что нужно для нормальной «Горбатой горы»? Пара голодных до мужской ласки молодых пастухов да скрытые от глаз пажити, где можно пасти овец и крутить любовь. Все это есть в фильме Фрэнсиса Ли «Божья земля», который уже назвали одним из самых сильных британских дебютов последнего времени.
И поделом, ибо в фильме Ли есть много чего еще. Например, реалистично снятая фермерская сермяга – искусственное осеменение коровы рукой в промежность, дохлый теленок, уборка фекалий – после лицезрения которой хочется пойти почистить одежду и принять душ. Молодой Джош О'Коннор (светившийся в «Острых козырьках» и «Улице потрошителя») в роли потомственного фермера Джонни, и румынский актер Алек Секаряну в роли иммигранта Георгиу. Отец-инсультник в стоическом исполнении Иена Харта и не сдающаяся под напором чернухи-бытовухи железобетонная бабка Джемма Джонс (заступившие на место страдающей жены Мишель Уильямс, хитрого начальника Рэнди Куэйда и прочего банального миманса «Горбатой горы»). Наконец, саундтрек берлинских амбиентных атмосферистов A Winged Victory For The Sullen.
А главное, в фильме есть ощущение абсолютной нормальности и естественности происходящего. Никакой тебе драматической сенсационности, никакой ломки ветхозаветных табу. Даже, вроде бы, далекие от современных реалий персонажи Харта и Джонс без проблем, пусть и с поправкой на экономические обстоятельства, принимают положительного милягу Георгиу в свой дом и свою семью.
Реальность фильма Ли – это реальность пост-политкорректного мира, где уже нет и не может быть никакой «традиционной» семьи или «нетрадиционной» ориентации, и где идеологический навоз вымыт из авгиевых конюшен общества самой действительностью.
В одной из самых колоритных сцен Георгиу заботливо укутывает продрогшего ягненка в шкуру умершей овцы, им же и освежёванной прямо в кадре. Героям йоркширской «Горбатой горы», в отличие от голливудской, уже не приходится притворяться волками в овечьей шкуре или овцами в волчьей: им дано счастье быть теми, кто они есть.
Герой фильма Эрика Стайлса «Безропотно во тьму» – пожилой сценарист Ральф (Джон Херт), любитель блондинок и брэнди – тоже прожил жизнь, не притворяясь. А доживает еще лучше – в компании очаровательной супруги Анны (звезда «Моста» София Хелин), в собственном португальском земном раю на берегу океана. Получив из рук миловидной врачихи смертельный диагноз, Ральф решает помириться с сыном Майклом – тоже сценаристом, не столь успешным и совсем не избалованным отцовской любовью – и, чем черт не шутит, постараться дожить до рождения внука.
Седьмой фильм 50-летнего валлийца Стайлса, который на рубеже девяностых и нулевых снял пару неплохих ретро-безделушек про Британию 50-х («Мечтая о Джозефе Лисе» и «Голубая кровь»), а потом заметно скис, стал полнометражным реквиемом по умершему в январе Джону Херту.
Выдающийся актер и серийный семьянин (вдова покойного была его четвертой супругой), этот уроженец провинциального Честерфилда прославился своими уникальными персонажами – будь то Квентин Крисп, «человек-слон» Джон Меррик или Кит Марлоу из джармушевских «Любовников» – чье возмутительно сложносочиненное наполнение требовало исполнителя столь же неординарной внешности, манер и таланта.
Предпоследний выход большого артиста (шпионский триллер «Дамасское прикрытие», с финальной работой Херта, должен скоро появиться на экранах) стал его подлинным бенефисом. Высушенный годами и тропическим солнцем Ральф почти всегда в кадре, и Херт играет его растянутый во времени, бесконфликтный уход с достоинством и благородством, свойственными только ему. Особенно врезаются в память сцены, разыгранные «на двоих» с еще одним английским ветераном, разменявшим восьмой десяток, – Чарльзом Дэнсом, знакомым современной публике, главным образом, по роли грозного Тайвина Ланнистера из «Игры престолов».
В образе загадочного Визитёра в белом костюме, члена тайного общества эвтаназии, милосердного ангела смерти, готового предоставить умирающему Ральфу столько отсрочек, сколько тот пожелает, Дэнс делает редкую для себя вещь – демонстрирует мягкую сторону своего актерского «я» и даже улыбается (краями губ, разумеется). И он же, уже из-за кадра, провожает Ральфа и Херта в последний путь, читая вынесенные в заголовок фильма строчки из легендарной вилланеллы Дилана Томаса «Do not go gentle into that good night».
Последний герой наших гидов по «Бритфесту» также получил отсрочку от смерти, но длиной в целую жизнь.
Когда в конце 50-х годов 28-летний Робин Кэвендиш заболел полиомиелитом и был полностью парализован, врачи давали ему три месяца. Вместо этого, он прожил еще 36 лет, на протяжение которых беспрестанно боролся за то, чтобы голоса респонавтов – людей, подключенных к аппарату искусственной вентиляции лёгких – были услышаны, а сами они получали максимальные шансы жить полноценной жизнью. В неожиданно полном приключений – от больничных погонь до кругосветных путешествий – фильме «Дыши ради нас» супругов Кэвендишей, Робина и его верную жену Диану, играют самые горячие британские актеры уходящего года: Эндрю Гарфилд, звезда на службе у Скорсезе, Гибсона и Королевского национального театра, и лауреатка «Золотого глобуса» (за роль Елизаветы Второй в сериале Netflix «Корона») Клэр Фой.
За камерой – трижды оскароносец, подельник Стоуна, Тарантино и того же Скорсезе, великий оператор Роберт Ричардсон. Музыку написал Нитин Сони – мастер на все руки, один из видных пропагандистов «азиатского» электро-джазового саунда.
Но самый необычный человек кричал на съемках этого фильма «Мотор!» и «Снято!»: ни кто иной, как мистер motion capture, Голлум, Кинг Конг, шимпанзе Цезарь и верховный лидер Сноук собственной персоной.
Иными словами – актер Энди Серкис, дебютировавший этим фильмом в режиссуре. Да так дебютировавший, что на октябрь следующего года уже заявлена премьера его следующего блокбастера – новой экранизации киплинговской «Книги джунглей». И, кстати, у Маугли тоже была преотличная семья – традиционная такая.
