Плохой мент и честная проповедница неофициальной православной общины влюбляются друг в друга, ни разу не встретившись. Впрочем, «влюбляются» – слишком банальное слово; и связь между героями Фёдора Лаврова и Екатерины Старателевой не столько телефонная, сколько космическая.
Николай с напарницей (героиня Юлии Марченко – театральной звезды, Заречной в незабываемой «Чайке» Кристиана Люпы и Гедды Габлер у Гинкаса – в титрах так и значится, Напарницей, и походит на ледяное исчадие бытового российского ада) ловят наркоторговцев, окопавшихся в окраинных халупах и дачных домишках «за огородами». Одних Николай ловит без сострадания, бредовым варевом других пользуется сам:
впервые в отечественном кино возникает абсолютный аналог плохого лейтенанта из фильма Абеля Феррары,
грязный, алчный, порочный, но и парадоксально открытый болезненным духовным поискам полицейский (и кажется, даже в обличье, психофизике, грубой животной пластике Лаврова и Харви Кейтеля есть сходство; случайное или намеренное – не знаю). Работа мерзкая, но денежная; однако скоро Николая с неё снимут, переведут на борьбу с неведомым зверем экстремизмом.
Обвинить по всеобъемлющей статье могут любого; на заданный фильмом момент под репрессии властей попадают религиозные секты.
И Николай не знает, что его следующей жертвой должна стать то ли святая, то ли ведьмочка Елена,
единственный близкий человек во всей дурной вселенной. Человек, которого он никогда не видел – познакомил их случайный телефонный звонок по номеру, ошибочно набранному на допотопной кнопочной мобиле...
Роман Михайлов, писатель и театральный режиссёр (сам ставил в БДТ, инсценировки его текстов «Сказка про последнего ангела» и «Сны моего отца» идут в Театре Наций и РАМТе), дебютировал в кино прорывной «Сказкой для старых» (фильм вошёл в наш топ отечественных картин 2022-го). Вторая работа нарочито отличается от «Сказки» сюжетно и ритмически: «Сказка» – криминально-фольклорный лабиринт, «Снег» – диковинная love story, едва ли не мелодрама. Но настроение – тревожно хмурое, проникнутое мистикой и воспринимающее реальность неуютной и опасной – пожалуй, то же.
Напоминает – что, на мой субъективный взгляд, всегда в радость – саднящее кино рубежа 1980-1990-х годов; отчаянно и почти безнадёжно ищет «духовку» в «чернухе».
Поиск – экстремальный: не так просто подключиться к истории, где с одной стороны, мразь в погонах, с другой – религиозная страннушка. Михайлов идёт против всех привычных в искусстве (хоть массовом, где религиозные общины апроприированы ужастиками, хоть либеральном фестивальном) течений, показывая богослужения неортодоксальных конфессий (или как правильно назвать такие объединения, не используя поганое слово «секта»?) без насмешки; с любовью и пониманием; как хороший опиум для народа. При всех мутных финансовых схемах, которыми заправляет Крыша (Кирилл Полухин), любовник Елены и «директор» самопровозглашённой церкви, это не мошенники и не идиоты;
коммуна понормальнее многих других человеческих объединений.
Суперизбитую тему травматического опыта и его переживания Михайлов тоже пытается решить неожиданно – но, скорее, только пытается. «Снег...» изумительно снят Алексеем Родионовым (молодым тёзкой советского классика операторского искусства), однако картинка здесь – лишь дополнение текста:
во втором фильме Михайлов оказывается больше писателем, чем кинематографистом; автором, целиком полагающимся на слово.
Даже те эпизоды, где не говорят (а их почти нет, и они лучшие – вроде отжимающегося от пола карлика в загородном наркопритоне), выглядят иллюстрацией написанного на бумаге. И чтобы разобраться, откуда в названии росомаха, требуется не смотреть, а слушать финальный, ключевой монолог Николая в снегу. Я вот про росомаху тупо не понял – текст на слух воспринимаю не очень, а здесь на сто процентов книжная речь, только страницу назад не отлистаешь.
И тем не менее, литературность – литературностью, а Михайлов всё же один из самых интригующих современных режиссёров.
И, что важно, режиссёр активно действующий:
уже готов и ждёт премьеры его третий фильм, «Отпуск в октябре». Наверняка резко отличный и от «Сказки...», и от «Снега...».
