Британский хореограф объясняется в любви к старому кино, используя балет Сергея Прокофьева - естественно, проект TheatreHD не мог обойтись без такого пополнения в репертуаре.
Родившаяся из любви к кино «Золушка» – второй после «Кар Мен» спектакль Борна, идущий в кинотеатрах. Борн поставил «Золушку» в 1997 году, а восстановил в 2010-м, в год семидесятилетия бомбардировок Лондона. Правки в свои спектакли Борн вносит регулярно, но главная тема в данном случае осталось неизменной: «Золушка», перенесенная в ту эпоху, когда Прокофьев написал свою гениальную музыку, – гимн жизнеутверждающему кино 40-х-50-х годов, как британскому, так и золотой поры Голливуда.
Не опознать время действия было бы невозможно, даже в отсутствие четких сценарных указаний на период лондонского Блица (бомбежки города с сентября 1940-го по май 1941-го). Постоянный соавтор Борна, художник Лез Бразерстоун, предельно внимательный к деталям, допустил лишь одну ошибку, да и ту – сознательно, по настоятельному требованию Борна: в «Золушке» на сцене действуют американские летчики. В реальности они появились в Лондоне позже, в 1942 году. Об этом даже предупреждает программка, предвосхищающая возмущенные письма зрителей. Для британцев в спектакле, конечно, в разы больше узнаваемых деталей («Золушка» вообще самый «местный» из всех спектаклей Борна), но и не будучи жителем Туманного Альбиона, можно порадоваться кинематографическим цитатам.
Образ яркой, острой, гротескной мачехи заимствован у великолепной Джоан Кроуфорд (и, кстати, не только из ее фильмов, но и из «Дорогой мамочки», поставленной по весьма нелицеприятным воспоминаниям приемной дочери Джоан). А Золушка на вечеринке в ночном клубе – это, конечно же, вечная соперница Джоан Бэтт Дэвис. О вражде между двумя дивами ходили легенды, это, вероятно, один из самых знаменитых голливудских конфликтов - соблазн столкнуть их в спектакле был слишком велик. Образ Золушки навеян и фильмом «Пурпурная роза Каира» Вуди Аллена, снятым, конечно, в более позднее время, но посвященным той же эпохе. Несчастливая героиня Миа Фэрроу, как и Золушка, сбегает из реальности в мечты, а герой ее грез, как и Летчик, оказавшись в реальном мире, сталкивается с не самыми приятными его сторонами.
В Ангеле угадываются черты многих персонажей, но, прежде всего, это, конечно, Фред Астер, его пластика, походка и знаменитые руки в карманах. Хотя при желании узнается и Карл Лагерфельд, и даже Bee Gees времен «Лихорадки субботнего вечера» или «Клаустрофобии». Привет от Астера, смеем полагать, и танец главной героини с манекеном.
Что до Летчика, то внешне это – гибрид кумиров 40х. И Кларк Гейбл (усики!), и Кэри Грант, и Роберт Тейлор, и Лоуренс Оливье (опять-таки усики). А вот сам образ Летчика как романтического героя – прямая отсылка к фильму «Вопрос жизни и смерти» (в американском прокате его назвали «Лестница в небо»). Британцы обожают этот фильм, снятый в 1946-м знаменитым кинематографическим дуэтом Майкла Пауэлла и Эмерика Прессбургера (их «Красные башмачки» Мэтью Борн тоже недавно превратил в спектакль). «Вопрос жизни и смерти» – удивительная история летчика, который выпрыгнул из горящего самолета, но не погиб, поскольку стоял сильный туман, и Ангел, который должен был препроводить своего подопечного на небеса, попросту его не нашел. За двадцать лишних часов земной жизни летчик успел влюбиться и наотрез отказался покидать мир живых. Образ раненого летчика в «Золушке» Борна, конечно, оттуда, как и фирменный британский гротеск в образе Ангела. Или идея «ставить мир на паузу» – пока герой разговаривает со своим Хранителем или Ангелом смерти (Ангел в «Золушке» выполняет обе функции).
Ангелы, лишенные какой бы то ни было внешней божественной атрибутики, но творящие чудеса, в фильмах сороковых встречались очень часто – людям была жизненно необходима сказка. Можно вспомнить – и Борн называет их среди источников вдохновения – «Эту прекрасную жизнь» и менее известную у нас «Жену епископа», где в роли ангела, помогающего усталому священнику и совсем заброшенной им жене, снялся Кэри Грант. А епископа в этом фильме сыграл Дэвид Нивен, тот самый летчик из «Лестницы в небо».
Эпоха военного времени в «Золушке» – тоже из фильмов. Борн называет самыми значимыми (для себя в целом и для спектакля в частности) оскароносный «Миссис Минивер» (1942) о жизни английской деревни в начале войны (там, кстати, в доме героини прячется раненый летчик), «Мост Ватерлоо» и «Короткую встречу». Этот шедевр Дэвида Лина особенно остро говорит о любви во время войны – центральный мотив, звучащий в «Золушке». Реверанс фильму Мэтью Борн приберег для финала спектакля – кордебалетные пары на вокзале повторяют сцену прощания главных героев.
Важными для своего творчества считает Борн и фильмы Дэвида Лина «Этот счастливый народ» (1944) и «В котором мы служим» (1942). Из второго в «Золушке» флешбеки, первый – источник вдохновения при создании образа большой британской семьи. Хотя семья Золушки гораздо карикатурнее.
Есть и несколько подарков для балетоманов, вдохновленных тем же периодом. Обратите внимание на жест, которым Золушка гладит мех на шубке мачехи (привет Жизели, конечно). Ну и утренняя сцена главных героев – несомненный привет Жаворонку из «Ромео и Джульетты» МакМиллана.
Список цитат и намеков можно было бы продолжать долго, но мы же не планируем писать диссертацию. Да и все «ссылки» на кино – лишь капля в море безудержной фантазии Борна.
