Для немецкого режиссера Клауса Гута любая самая старинная, обросшая легендами история без труда находит себе место внутри переплетений судеб из дня сегодняшнего. Иудейский царь Саул уже немолод и потерял свою былую силу. Юный пастух Давид ударом из пращи убивает великана Голиафа и приносит иудеям победу. Рождается новый герой – и это повергает Саула в ужас и в ярость. Тем более что этот Давид еще и похож статью и энергетикой на знаменитого флорентийского микеланджеловского супергероя – английский контратенор Джейк Ардитти поёт нежно, по-английски, но актёрски создает поначалу мощный образ цельного, пышущего позитивом, просветлённого праведника. К нему тянутся дети Саула, тянутся и духовно, и чувственно – один из эпизодов спектакля являет нам любовный квартет в тесном телесном переплетении. Царевич-джентльмен Ионафан (Руперт Чарлзуорт), полная сладострастия и высокомерия Мерова (Анна Прохазка) и «тургеневская барышня» Мелхола (Джулия Семенцато) как будто бы ищут в эротическом соединении с Давидом просветления и экстаза. Хор, играющий в этой оратории важную роль (яростно отдающийся действию Хор имени Арнольда Шёнберга), превращён режиссёром в вопрошающий и оценивающий хор из греческой трагедии. Работа дирижёра Кристофера Мулдса, знакомого нам по его работам в Большом театре, выше всяких похвал – его виртуозность впрямую направлена на вскрытие «тайных смыслов». Весь спектакль производит впечатление пылкого и выверенного артхаусного фильма.
АЛЕКСЕЙ ПАРИН об опере САУЛ — ТЕАТР АН ДЕР ВИН