Продолжаем серию экспресс-рецензий на фильмы текущего репертуара. В новом выпуске – три главы: «Лимитированное издание», «Масс-маркет» и «Старые мастера».
Лимитированное издание
«Рокко» / Rocco
Тьерри Демезьер, Альбан Терле, Франция, 2016
Участник параллельной программы прошлогоднего Венецианского кинофестиваля «Дни авторов» – фильм-портрет Рокко Сиффреди, 52-летней порно-звезды с 30-сантиметровым (или около того) членом и 30-летним (это точно) стажем работы – вышел в очень ограниченный, «фестивальный» прокат. Что странно: формально порнографии на экране нет.
Дуэт французских телевизионщиков-документалистов проявляет чудеса деликатности, ухитряясь показывать «репортажи» со съёмочных площадок Рокко так, что ничто запрещенное в кадр почти не попадает.
Правда, открывает фильм крупный план члена Рокко – но ведь без эрекции. И это тот план, без которого не обойтись по художественным, так сказать, соображениям, коли речь о человеке, который для порно значит столько, сколько Майк Тайсон для бокса, а Мик Джаггер – для рок-н-ролла (это я цитирую каталог венецианской секции Giornate degli autori, но лучше всё равно не скажешь). Хотя, как верно замечают герои фильма, сантиметры – сантиметрами, но легендой Сиффреди сделала его человеческая индивидуальность.
Порнозвезды периодически снимаются в «легальном» кино: так Джеймс Дин, напарник Рокко по финальной оргии (где Сиффреди воссоединяется с давней боевой подругой, англичанкой Келли Стэффорд), играл главную роль в «Каньонах» американского классика Пола Шредера. Но только в биографии Рокко есть факт неоднократного и вполне себе серьезного сотрудничества с большим режиссером: работа с француженкой Катрин Брейя над «Романсом» (1999) и «Порнократией» (2003). И в качестве порно-иконы, и благодаря чисто актерским способностям – например, «заплакать без слез».
Личность Рокко ломает все привычные системы координат:
он – единственный ветеран порно (причем, порно по всем параметрам жесткого), про которого пишет респектабельный глянец; и венецианской премьеры никто кроме не удостоился.
Собственно, про шаткость и относительность любых строгих систем – и сам фильм, сделанный по всем правилам документальной биографии: есть интервью с героем – предельно откровенные и бесстыдно патетические. Есть равно комичные и драматичные трудовые будни – кастинг актрис, творческая командировка в Лос-Анджелес, крутой дубль, запоротый кузеном и постояным оператором Габриэлем... Есть трогательные сцены в кругу семьи – жена Роза Тано (оставившая порно-бизнес еще в 1990-е) уверена, что секс на работе только укрепляет любовь, да и двое взрослых уже сыновей не делают из папиной профессии проблемы; «о лучшем отце я не мог и мечтать», замечает младший, Лео.
С такой же здоровой интонацией сделан и фильм, запечатлевающий открытый, не знающий про ханжество и комплексы и, по сути, изумительно невинный мир (пусть сам Рокко на первой же минуте говорит о своей одержимости сексом как о дьявольском наваждении; он вообще тот еще краснобай).
Мастер грубого секса и стихийный исследователь болевых порогов оказывается практически идеалом эпохи Просвещения, мечтой Руссо, настоящим естественным человеком.
Фильм красиво высказывается на сколь избитую, столь и неотделимую от кино, искусства, «снимающего смерть за работой», тему бега времени. Причем и лирически, и трагически. Вот разомлевший после работы Рокко откровенничает с молоденькими партнершами, мол, мне не по себе, это мой 19-летний сын должен вас трахать, а не такой старпер, как я. А вот кадры, поймавшие Рокко постаревшим и болезненно осунувшимся, – как взмах безжалостного ланцета, полоснувшего по экрану. И еще это очень хороший фильм и с чисто кинематографической точки зрения: для большого экрана, никак не для формата video on demand. Даже удивительно, учитывая репортажный телебэкграунд режиссеров Тьерри Демезьера и Альбана Терле.
Масс-маркет
«Зверопой» / Sing
Гарт Дженнингс, США, 2016
От фильма «только для взрослых» – к фильму для самых маленьких. Впрочем, вполне взрослому по мысли и даже где-то рифмующемуся с «Рокко» – в посыле не бояться мечты и принимать себя таким, какой есть. Населенная исключительно животными альтернативная реальность «Зверопоя» напоминает о прошлогоднем диснеевском шедевре, социальном нуаре (как бы дико это ни звучало в связи с детским развлечением) «Зверополис». Проект компании Universal драматургически попроще, но с лихвой компенсирует эту простоту музыкальными номерами: «Зверопой» – натуральный мюзикл, гордящийся использованием аж 65-ти композиций (и песни в исполнении Риз Уизерспун, Сета МакФерлейна и Скарлетт Йохансон уцелели – ура! – даже в русском дубляже).
Театральный антрепренер – коала Бастер Мун – переживает профессиональный крах, последняя соломинка – вокальный конкурс для привлеченных мифическим призовым фондом дилетантов с голосом. В лидеры выбиваются карточный шулер и подзаборный денди-мышонок, свинья-домохозяйка, начинающий гангстер-горилла, патологически застенчивая слониха и панкерша-дикобразиха, которой изменил бойфренд.
Уже по беглому представлению героев понятно, что каждый – не в ладах, либо с самим собой, либо с законом. Моральный релятивизм придает «Зверопою» уникальное для склонного к назиданиям Голливуда обаяние.
Это сказка про зверят на новый лад – без дидактики, зато с примерами бесстрашного отношения к злокозненной жизни. Авторская работа британца Гарта Дженнингса – режиссера «Автостопом по галактике», «Сына Рэмбо» и клипа Blur на песню Coffee and TV.
Старые мастера
«Великая стена» / The Great Wall
Чжан Имоу, США – Китай, 2016
А вот и самый неприличный (прости, «Рокко»!) релиз недели. Копродукция США и Китая (оживший кошмар Дональда Трампа!), новый фильм живого классика Чжана Имоу (автора, чья слава началась в 1987-м, после победы дебюта – супервитального исторического эпоса «Красный гаолян» – на Берлинском кинофестивале) с Мэттом Деймоном в главной роли.
В фильмографии суперпрофессионала Чжана гуманистические драмы и комедии (венецианские победители «Цю Цзю идет в суд» и «Ни одним меньше», каннский призер «Жить», «Путь в тысячу миль», «Под ветвями боярышника», «Возвращение домой») запросто соседствуют с ослепительными, каллиграфически выверенными фильмами действия, фэнтэзи мечей и летающих кинжалов. Но «Великая стена» затмевает даже какое-нибудь «Проклятие золотого цветка».
Это произведение – из любого ряда вон, за гранью добра и зла.
Здесь доблестные китайские воины времен династии Cун и примкнувшие к ним авантюристы с другого континента (солдаты удачи, заклятые кореша Уильям и Товар, забредшие в Поднебесную в поисках пороха) бьются насмерть с Тао Тей – полками зеленокожих тварей, монстров с выдающейся пастью, ведомых (почти как в «Звездном десанте» Верхувена) мозгом прожорливой звероматки. Фильм с бюджетом в 150 миллионов долларов выглядит как стопроцентный трэш, би-муви.
Разве что в трэше не встретишь Мэтта Дэймона и не столкнешься с изумительной «советской» риторикой военно-патриотического кино, а тут китайская красавица-генерал перевоспитывает наемника-америкоса, привыкшего никому не доверять и воевать только за деньги.
Да, еще в би-мувиз обычно бывают моменты щемящей, наивной искренности – но Чжан ухитрился снять кристально бездушный фильм.
Съешь меня Тао Тей, не понимаю, как можно увлечься столкновением двух равнокомпьютерных биомасс – как бы человеческой и как бы чудовищной.
Хотя один острый эмоциональный момент в фильме есть – не даёт провести его по разряду китайской подделки и забыть, что снимал всё-таки очень большой режиссер. В обороняющее Великую стену воинство входит одетый в синюю форму женский отряд – «журавли». Летят журавли в клацающую саблезубыми мордами пропасть, и возвращаются из нее единицы. Эти хроники боевых действий ничем особым не выделяюся – ну погибла очередная безымянная защитница столицы Бяньлян, подумаешь, в древнем Китае людей не считают. Но вот взгляд деймоновского героя падает на горку кровавых обручей – всё, что осталось от девушек-журавлей. Не компьютерная графика – кадр крупного мастера. Жаль только, что он такой в полуторачасовой «Стене» один.
