Мы выбрали 5 безупречных победителей, 5 обладателей других призов, имевших полное право на победу, 5 великих аутсайдеров, оставшихся вообще без наград, и 5 шедевров, не участвовавших в основном конкурсе.
5 шедевров, не участвовавших в основном конкурсе
1. «ХХ ВЕК» («1900»; Novecento)
Бернардо Бертолуччи, 1976
Сага о представителях расы хозяев и расы тружеников – господского ребенка Альфредо Берлингьери (Роберт Де Ниро) и крестьянского сына Ольмо Далько (Жерар Депардье), родившихся в один день – 27 января 1901-го, день смерти Джузеппе Верди, с которого Бертолуччи начинает отсчёт нового времени.
Эпос эпосов – сексуальный, коммунистический, наполненный кровавой историей века и дышащий в унисон с вечностью.
В Канне один из самых величественных и страстных фильмов за всю историю кино показали в 1976-м году вне конкурса. В конкурсе Бертолуччи побывал всего дважды и оба раза с не самыми показательными фильмами – «Трагедией смешного человека» в 1981-м и «Ускользающей красотой» в 1996-м.
По каннским призёрам, в принципе, можно было бы писать историю кино – если бы не беспрецедентные белые пятна:
среди победителей нет многих великих, а Стэнли Кубрик и вовсе никогда не участвовал в фестивале. Фестиваль по мере сил искупал вину, вручая почётные Palme d’Or: в 1997-м – Бергману, в 2011-м – Бертолуччи. Кумир Бертолуччи Годар (которому Бертолуччи когда-то выбил венецианского «Золотого льва» за «Имя Кармен») получил специальную Золотую Пальмовую ветвь в 2019-м.
2. «ТРЕЙНСПОТТИНГ» («НА ИГЛЕ») (Trainspotting)
Дэнни Бойл, 1996
История шотландского наркомана Марка Рентона (Юэна МакГрегора), выбравшего, в итоге, жизнь (и предавшего друзей).
Одна из лучших человеческих комедий всех времен.
Самая лихая и адекватная оригиналу экранизация Ирвина Уэлша. Абсолютный культ 1990-х, легко переживший своё десятилетие. В Канне был показан на внеконкурсном специальном сеансе, что, с одной стороны, несправедливо, с другой – разумно: герои Дэнни Бойла распилили бы ветку на куски и продали барыгам.
3. «ОДНАЖДЫ В АМЕРИКЕ» (Once Upon a Time in America)
Серджо Леоне, 1984
Гангстерская сага отца новаторских вестернов Серджо Леоне.
Скрещенья судьбы и трёх десятилетий – 1920-х, 1930-х и 1960-х годов.
Каннские зрители 1984-го года первыми увидели самую полную версию фильма, длившуюся 4 часа 10 минут.
Впоследствии грандиозная картина подверглась не менее грандиозному надругательству:
в Америке в прокат вышла оскопленная версия продолжительностью 139 минут. Да и в мировой прокат (включая и прогрессивный перестроечный в СССР) попал сокращенный до 3 часов 40 минут вариант. В 2012-м году Канн вернулся к авторской версии Леоне, показал отреставрированный в первозданном виде фильм в программе «Каннская классика».
4. «ПОЕЗДА ПОД ПРИСТАЛЬНЫМ НАБЛЮДЕНИЕМ» (Ostře sledované vlaky)
Иржи Менцель, 1967
Горько-сладкое кино о взрослении Милоша, юного железнодорожника, работающего на провинциальном полустанке в последние месяцы Второй мировой.
Самый лёгкий, смешной и трагичный фильм Иржи Менцеля, в 1968-м получивший премию «Оскар».
А премьера «Поездов» прошла за год до этого на Каннском фестивале – вне конкурса, в котором тогда победил великий и аутичный псевдо-детектив Микеланджело Антониони «Блоу-ап».
5. «ПЛАКСА» (Cry-Baby)
Джон Уотерс, 1990
Балтиморский ретро-мюзикл в опередивших время рейва беззастенчиво кислотных цветах;
с Джонни Деппом, по щеке которого катится татуированная слеза, и Игги Попом и порно-звездой Трейси Лордс на вторых ролях.
Для каннского конкурса Джон Уотерс, конечно, чересчур:
дурной, «низкий» вкус, возведенный в высокую степень, допустим только на специальных сеансах
(где спустя 10 лет, в 2000-м, показали и «Безумного Сесиал Б.»). Но большие фестивали про Уотерса не забывают – в Локарно 2019-го прошла его ретроспектива.
5 великих аутсайдеров, оставшихся без наград
1. «СВЯТЫЕ МОТОРЫ» (Holy Motors)
Леос Каракс, 2012
Фантастический день из жизни человека-хамелеона (Дени Лаван – альтер эго и актёр-талисман Каракса).
Cтранный, дикий, не укладывающийся ни в какие рамки и нечеловечески прекрасный киноопыт, с кровью снятый гениальным французским чудаком и романтиком Караксом после почти 13-летнего простоя.
Жюри Нанни Моретти «Корпорацию «Святые моторы» (под таким названием фильм выходил в наш прокат) просто не заметило; золото тогда досталось «Любви» Михаэля Ханеке, что, в общем, понятно, хотя и скучненько.
2. «ОСНОВНОЙ ИНСТИНКТ» (Basic Instinct)
Пауль Верхувен, 1992
Хроника рокового влечения детектива из Сан-Франциско к писательнице, подозреваемой в убийствах. Смертельный дуэт-дуэль, гениально разыгранный Майклом Дугласом и Шэрон Стоун.
Лучший образец эротического триллера – главного жанра 1990-х годов.
По сути, авторемейк «Четвертого мужчины», снятого голландцем Верхувеном на родине в 1983-м – там тоже про вторую, создаваемую писательской фантазией реальность, секс через дефис со смертью, провокационный эротизм христианской символики, непознаваемость мира и жар тела.
В Канне конкурсный «Основной инстинкт» открывал фестиваль;
возможно, жюри Жерара Депардье посчитало его слишком захватывающим для призов –
золото тогда ушло к степенной драме Билле Аугуста «Благие намерения».
3. «АЛЕКСАНДРА»
Александр Сокуров, 2007
Анабазис бабушки солдата, Александры Николаевны (Галина Вишневская), по военным дорогам Чечни.
Одно из самых личных высказываний Сокурова, в котором гражданская позиция режиссёра неотделима от его особого, накрепко связанного с русской классикой мистицизма.
Сокуров участвовал в каннском конкурсе пять раз – и никогда не получал наград (только «Молох» в 1999-м был отмечен призом за сценарий Юрия Арабова). После «Александры», на премьеру которой Сокуров не поехал (скандальное для Канна происшествие!), отношения режиссёра и фестиваля были разорваны навсегда. Palme d’Or 2007-го жюри Стивена Фрирза присудило «4 месяцам, 3 неделям и 2 дням»: Кристиана Мунджиу: эффектный ход для юбилейного 60-го смотра, и фильм отличный, но Мунджиу – не Сокуров.
4. «ЛЕТО»
Кирилл Серебренников, 2018
Хронологически – самый новый фильм в нашей ностальгической подборке; подробно о нём – в репортаже с 71-го Каннского фестиваля, где французы аплодировали «Лету», а жюри под председательством Кейт Бланшетт (и с Андреем Звягинцевым в составе) проявило необъяснимое равнодушие. Музыка, что ли, не зашла?
5. «О ПРАЗДНЕСТВЕ И ГОСТЯХ» (O slavnosti a hostech)
Ян Немец, 1968
Собрались однажды приличные люди на пикник к высокому руководителю... Из зачина, идеально подходящего для социальной сатиры, получилась изощренная и жутковатая сюрреалистическая комедия; торжество чёрного, липкого, как ночной кошмар, абсурда.
Говорят, тогдашний президент Чехословакии Антонин Новотный расценил фильм личным оскорблением – и зря, Немец сочинил сюрреалистическую притчу, а не отклик на злобу дня.
Ян Немец – самый недооцененный из режиссёров чехословацкой «новой волны» 1960-х годов. Все знают Милоша Формана, почти все – Иржи Менцеля и Веру Хитилову, а автора гениальных «Алмазов ночи» и «Мучеников любви» Немеца навскидку вспомнят единицы. Не повезло ему и с каннским конкурсом: фильм, законченный в 1966-м, был приглашен на 21-й Каннский фестиваль 1968 года. Тот самый, что был сорван бунтарями (в частности, Годаром, Трюффо и Лелушем), считавшими, что проводить смотр во время студенческой революции – стыд и позор.
Режиссёр «Празднества» к тем, кто требовал прикрыть фест, примкнул;
красивый, конечно, поступок, но жаль, что имя Немеца вписано в историю Канна только в таком маргинальном контексте.
5 обладателей второстепенных призов, имевших полное право на победу
1. «ВРЕМЯ ЦЫГАН» («ДОМ ДЛЯ ПОВЕШЕНИЯ») (Dom za vešanje)
Эмир Кустурица, 1989
Главный кинематографический аналог «Ста лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса: Кустурица нашёл своё Макондо в цыганском поселении города Скопье – тогда ещё не столице Македонии, но части единой Югославии.
В финальных кадрах «встречаются» Чарли Чаплин, Джордж Лукас и Андрей Тарковский:
другого примера такого единения радикально несхожих гениев не найти. Забавно, что к созданию великого поэтического фильма-легенды, в котором нет и намёка на дидактику, но есть приятие бурлящей жизни во всех, и прекрасных, и чудовищных, проявлениях, Кустурицу подтолкнуло моралистическое журналистское расследование – статья о торговле детьми.
На Каннский фестиваль Кустурице жаловаться грех: у него целых две Пальмы – за «Отца в командировке» в 1986-м и «Андеграунд» в 1995-м. Но «Время цыган», самый невероятный его фильм, получил в 1989-м только приз за режиссуру. Золото ушло американскому дебютанту Стивену Содербергу – за «Секс, ложь и видео» (которое сегодня, при всём уважении к заслугам Содерберга, вряд ли кто-то захочет пересмотреть). Больше всех на такое решение обиделся Спайк Ли, в фильме которого «Поступай правильно» председатель жюри Вим Вендерс не обнаружил героев. Ли кричал, что не видит ничего героического в «чуваке, который дрочит у монитора» и едва не избил Вендерса бейсбольной битой.
Кустурица при желании мог бы обойтись и кулаками.
2. «РАССЕКАЮЩАЯ ВОЛНЫ» (Breaking the Waves)
Ларс фон Триер, 1996
История святой проститутки Бесс (в исполнении достигающей невозможного Эмили Уотсон), приносящей себя в жертву ради спасения мужа.
Самый отчаянный фильм Триера, который жюри Фрэнсиса Форда Копполы отметило лишь второй по значимости наградой – Гран-при.
Победила же крепкая социально-психологическая драма британца Майка Ли «Секреты и ложь». Своё каннское золото Триер получил в 2001-м за «Танцующую в темноте», которую поклонники «Рассекающей волны» недолюбливают – за расчётливость и слишком уж очевидную манипуляцию чувствами.
3. «ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ» (Offret)
Андрей Тарковский, 1986
Притча о семье писателя Александра (Эрланд Юзефсон – один из любимых актеров Бергмана), переживающей наступление Апокалипсиса в добровольной самоизоляции на острове Готланд.
Последний фильм Тарковского – возможно, самый хрупкий и строгий.
Тарковский – среди тех гениев, у которых каннского золота нет.
Хотя без призов из Канна он не уезжал никогда. Даже участвуя в фестивале вне конкурса.
«Андрей Рублев» получил журналистский приз ФИПРЕССИ в 1969-м, «Сталкер» – приз экуменического жюри в 1980-м. «Жертвоприношение», как и «Солярис» в 1972-м, было награждено второй по значимости премией – Гран-при; жюри возглавлял американец Сидней Поллак (которого у нас в 1980-е знали в первую очередь по комедии «Тутси»). Обидно вдвойне: победил-то один из самых слабых фильмов во всей каннской истории – напыщенная «Миссия» Роланда Жоффе (того самого, кто годы спустя превратит роман ЛДПР-овца Алексея Митрофанова в фильм «Ты и я» про фанаток t.A.T.u.) Когда в 1983-м первый снятый за пределами СССР фильм Тарковского «Ностальгия» получил в Канне только приз за режиссуру, поговаривали, что виноват в том входивший в состав жюри Сергей Бондарчук, не допустивший победы режиссёра-невозвращенца. В 1986-м Бондарчук и Тарковский снова встретились в Канне, но уже как соперники: в конкурсе был «Борис Годунов», который, в отличие от «Жертвоприношения», не получил ничего.
4. «ПИАНИСТКА» (La pianiste)
Михаэль Ханеке, 2001
Беспощадная драма по роману Эльфриды Елинек; с Изабель Юппер в роли профессора Венской консерватории Эрики Кохут;
про тёмные бездны внутри всего, что может показаться «белым и пушистым» – от людей до искусства.
Ханеке – как и Кустурица, дважды лауреат Канна: у него есть «Пальмы» за «Белую ленту» в 2009-м и «Любовь» в 2012-м; любимчик фестиваля, чего уж. «Пианистка» заслуживала «Ветвь» уж точно не меньше, чем «Любовь», но проиграла «Комнате сына» Нанни Моретти, получив от жюри актрисы Лив Ульман второй по значимости приз.
5. «КОРОТКИЙ ФИЛЬМ ОБ УБИЙСТВЕ» (Krótki film o zabijaniu)
Кшиштоф Кесьлёвский, 1988
Короткая версия «Короткого фильма об убийстве» входит в сериал «Декалог», парадоксально интерпретирующий 10 библейских заповедей; эта часть, как ясно из названия, посвящена «Не убий». Убийств в фильме два: одно совершает молодой полудурок Яцек (Мирослав Бака), задушивший таксиста ради жалкой выручки, другое – легальное, руками закона: казнь преступника Яцека через повешение.
Кесьлёвский – один из тех великих, кому каннского золота не досталось, – получил от жюри Этторе Сколы утешительный «приз жюри» (Palme d’Or 1988-го года – у «Пелле-завоевателя» Билле Аугуста). Один из самых несправедливых каннских итогов: ничего равного «Декалогу» в 1980-е в кино не было. Даром, что снят он для ТВ.
5 безупречных победителей
Промахов в решениях каннских жюри было немного. Но и среди шедевров, получивших каннское золото (не обязательно Золотую Пальмовую ветвь – она вручалась с 1955-го по 1963-й, в 1964-м фестиваль вернулся к безликому Главному призу, а та Palme d’Or, которую мы знаем как символ Канна, действует с 1975-го года), есть особо важные.
1. «КРИМИНАЛЬНОЕ ЧТИВО» (Pulp Fiction)
Квентин Тарантино, 1994
Второй (после «Бешеных псов») фильм мало кому на тот момент известного независимого американца, одержимого кино. Тёмная лошадка конкурса, в котором Никита Михалков соревновался с Андреем Кончаловским, Аббас Кьяростами – с Кшиштофом Кесьлёвским, Патрис Шеро – с братьями Коэн. Однако жюри Клинта Иствуда выбрало чуждого всем киношным истеблишментам новичка – и нет в каннской истории решения более смелого и более правильного;
а эра Квентина не закончилась до сих пор.
2. «ДИКИЕ СЕРДЦЕМ» (Wild at Heart)
Дэвид Линч, 1990
Сексуально-рок-н-ролльная сказка про Сэйлора (Николас Кейдж) и Лулу (Лора Дерн), бродягу в куртке из змеиной кожи и его смешную девчонку, чья мать-ведьма (Дайана Лэдд – мать Лоры Дерн в реальности) отправляет по следу сбежавших любовников убийцу.
Возмутительное и пророческое решение жюри Бернардо Бертолуччи, давшее старт настоящим лихим 1990-м.
И эпохе Линча, конечно.
3. «СЛАДКАЯ ЖИЗНЬ» (La dolce vita)
Федерико Феллини, 1960
Купание грандиозной шведки Аниты Экберг в римском фонтане Треви – самый растиражированный, но далеко не единственный из великих эпизодов, сложенных Феллини в упоительную и саркастичную мозаику.
Ослепляет даже в ч/б.
4. «ДЯДЮШКА БУНМИ, КОТОРЫЙ ПОМНИТ СВОИ ПРОШЛЫЕ ЖИЗНИ» (Loong Boonmee raleuk chat)
Апичатпонг Верасетакул, 2010
Тихая, почти бессобытийная, но абсолютно магическая сказка тайского гения Апичатпонга (для друзей – Джо), в которой беззаботно умирающий Бунми встречается и с прошлыми жизнями, и с сыном, вернувшимся из небытия в обличье мохнатого йети...
Если оценивать каннских призеров по коммерческим составляющим, «Дядюшка Бунми» будет плестись в самом конце списка – тем ценнее награда Канна, прибавившая очень своеобразному фильму зрителей. Итоги были элегантно «спродюсированы» фестивалем: в гиперреалистическом конкурсе того года «Бунми» оказался единственным фантазийным фильмом, ну а жюри возглавлял Тим Бёртон.
Разве он мог пройти мимо такого волшебства?
5. «СЛОН» (Elephant)
Гас Ван Сэнт, 2003
В мае 2003-го просвещенное человечество предрекало каннский триумф «Догвилю», однако победил «Слон», получивший не только золото, но и приз за режиссуру (сейчас такое запрещено регламентом).
За неожиданным решением стояла воля председателя жюри Патриса Шеро и сегодня очевидно, что им двигала не одна только вредность, а гениальное предвидение.
Гас Ван Сэнт вошел в историю «Аптечным ковбоем» и «Моим личным штатом Айдахо». Потом снял «Умницу Уилла Хантинга» и вдруг попал в «оскаровский» пул. Опасения по поводу «исправления» Ван Сэнта вроде бы подтвердил следующий его фильм «Найти Форрестера».
Но тут Гаса как будто молнией ударило,
и он разразился бессюжетным абсурдистским гей-этюдом на музыку Арво Пярта «Джерри». В «Слоне» звучит «попсовый» Бетховен, герои совсем не ирреальны – обычные старшеклассники из Портленда, финал же (как, кстати, и в «Догвиле») озаряют сполохи адского пламени: двое учеников, воспользовавшись доступностью оружия, устраивают в школе бойню.
Подобная жуть дала каннскому победителю 2004-го года Майклу Муру повод снять хлесткий док «Боулинг для Колумбины». «Слон» от опытов Мура очень далек, он продолжает движение Ван Сэнта в сторону эксперимента. Плавность камеры-сомнамбулы превращает школьную бытовуху в фильм-балет, имеющий прямое отношение к абстрактной живописи. Уподобленные электронам подростки – как цветовые пятна; обладатель соломенно-желтых волос Джон носит солнечную майку, спортсмен Натан – красное пятно, смертоносные Эрик и Алекс – шары цвета хаки. Очевидна и социальная глубина:
из мелких деталей Ван Сэнт создает глобальную картину общества жесткой иерархии, стерильной еды и стерильных отношений – задолго до неопуританского разгула наших дней.
Локальный апокалипсис финала выглядит единственным логичным разрешением: сход с орбиты – неизбежность. Что подтверждается практикой.
