Тимоте Шаламе сидит на игле. Мэтью МакКонохи ловит большую рыбу. Шьямалан бесчинствует. Холмс и Ватсон – дураки. Четыре нестандартных американских фильма недели.
«Красивый мальчик» (Beautiful Boy)
Феликс ван Грёнинген, США, 2018
Дэвид Шефф, успешный журналист-фрилансер из Сан-Франциско, золотое перо New York Times и Rolling Stone, приходит к наркологу – расспросить о метамфетаминовой зависимости. Не для статьи – как частное лицо. Как отец. Его красивый мальчик, сын Ник, взрощенный в любви и радости (пусть и вдали от оставшейся в Лос-Анджелесе матери: вторая жена Дэвида, художница Карен – само совершенство), страдает тяжёлой формой наркомании. Дэвид готов на всё, чтобы спасти мальчишку.
Но выхода из порочного круга не предвидится...
«Красивый мальчик» – американский дебют знаменитого бельгийца Феликса ван Грёнингена (в 2014-м его «Разомкнутый круг» номинировался на «Оскар» в категории «лучший фильм на иностранном языке»). По мнению скептиков, слишком рациональный, слишком заточенный на «Оскар» (расчёт, впрочем, не оправдался – Киноакадемия фильм проигнорировала, только «Золотой Глобус» номинировал Тимоте Шаламе). В основе – подлинная история, автобиографический бестселлер Дэвида Шеффа. В главных ролях – звёзды двух поколений, Стив Карелл и Тимоте Шаламе. Эффектное визуальное решение: в импрессионистских кадрах бельгийского оператора Рубена Импенса нет ни одного проходного. Эстетское нелинейное повествование: настоящее перемежается флэшбеками идиллического прошлого, в котором, кажется, ничто не предвещало наркотического ада; Ник был талантливым ребенком с писательскими амбициями, но фантазия и любопытство сыграли злую шутку.
Всё, вроде бы, по правилам. И нет.
Возможно, вольность сюжетосложения смутила членов Киноакадемии, привыкших к лобовой подаче материала: драма – так драма, с завязкой, кульминацией и развязкой. И с непременной моралью, поданной в зал прямым текстом. А к моралистическим сентенциям Грёнинген расположен менее всего. От американского фильма про отношения отца и сына-наркомана ждёшь антинаркотической агитки. Однако Грёнинген никого не осуждает, и социальные аспекты наркомании его почти не занимают. Стив Карелл, может, и играет по-голливудски протокольно, но эта стандартизированная чёткость разрушается поэтическим монтажом. В версии Грёнингена зависимость от психостимуляторов – обратная сторона зависимости от другого человека, в которую неизбежно попадают все любящие (в данном случае, дети и родители).
Ложное движение к свободе, которая, как покой, только снится.
«Холмс и Ватсон» (Holmes & Watson)
Итан Коэн, США, 2018
Великий союз гениального детектива и его преданного помощника зародился, когда ветеран афганской войны Ватсон готовился спрыгнуть с крыши и раз и навсегда покончить с собой. Холмс же, как мог, пытался этому воспрепятствовать – не из человеколюбия, но заботясь о гигантском кабачке в своем маленьком садике: падение тушки Ватсона могло нанести овощу непоправимый ущерб.
Кабачок Холмс не уберёг, но жизнь доктору-суициднику спас.
И дуэт приступил к череде блистательных расследований, самым головоломным из которых стала охота на профессора Мориарти, едва не одурачившего суд, выдав за себя двойника-онаниста. Вы правильно поняли: это не классический детектив, а комедия. Дикая. И симпатичная.
Сейчас перед сеансами гоняют трейлер фильма «Власть», где Джордж Буш-младший, которого с минимумом грима, зато в клетчатой ковбойской рубахе играет Сэм Рокуэлл, грызет куриные крылышки и пальчики облизывает, попутно предлагая Дику Чейни стать вице-президентом. А Чейни, которого играет преображенный до почти полной неузнаваемости Кристиан Бейл, говорит, что, мол, соглашусь, если позволишь взвалить на себя всякую рутину: контроль госаппарата, финансов, армии. И сразу ясно, что это – комедия, политическая, сатирическая и умная; sophisticated, как говорят в Америке.
Есть и другая ветвь голливудских комедий – их российские обыватели называют «тупыми»; и зря, нарочито тупые гэги требуют изрядного остроумия.
А режиссер «умной» «Власти» (и продюсер «тупого» «Холмса») Адам МакКей – тот, кто породил дуэт Уилла Феррела и Джона Си. Райли, двух божественных дегенератов, докатившихся теперь до иконических персонажей.
Снобам, кичащимся «хорошим вкусом», фильм противопоказан.
Критика с противоположной стороны тоже возможна: мол, не дотягивает до «Голого пистолета» и комедий Мела Брукса, с которыми мы намертво связаны любовью и ностальгией. Может, и так, хотя в наше пресное время такой забористый карнавал (в котором не побрезговал принять участие британский актер-интеллектуал Рейф Файнс – в роли Мориарти) приобретает особую ценность. Да, в американской версии пролог – знакомство Холмса и Ватсона – другой; повод для фанатов пересмотреть фильм после релиза на dvd и blu-ray.
«Море соблазна» (Serenity)
Стивен Найт, США, 2018
Бэйкер Дилл (Мэтью МакКонохи) – настоящий мужчина по версии Хемингуэя и Шнура: яйца, табак, перегар, щетина; живёт на тропическом острове; в долгах, как в шелках;
спит с томной женщиной Констанс (Диана Лейн); водит шхуну Serenity, продавая туристам-рыболовам незабываемые впечатления в открытом море. Но на туристов Диллу плевать, движет им собственная страсть – поймать гигансткого тунца, который для Дилла стал тем же, чем белый кит Моби Дик – для капитана Ахава. Однажды на острове появляется бывшая жена Бэйкера Карен (Энн Хэтуэй), когда-то бросившая его, солдата и неудачника, ради миллиардера. Теперь Карен предлагает немыслимую суму в 10 миллионов за убийство нового мужа, садиста, тиранящего и её, и сына Бейкера. Бейкер колеблется...
Фильм британского сценариста и режиссера Стивена Найта («Эффект колибри», «Лок») до поры выглядит типичым нео-нуаром, хотя внимательный глаз заметит легкие странности, которые приведут в итоге к кое-чему совершенно другому. Это «кое-что» ставит рецензента в безвыходное положение: рассказать о нём или хотя бы назвать моментально всплывающие в памяти фильмы-аналоги – значит, не просто вбросить спойлер, но убить эффект неожиданности и сделать просмотр ненужным. Не говорить ничего – значит, оставить текст на уровне анонса-завлекалочки.
Приходится играть в «Вы поедете на бал»: «да» и «нет» не говорите, чёрного и белого не называйте.
Короче, на нуар особенно не рассчитывайте; Найт эксплуатирует среду и мотивы жанра, но одержим иными амбициями – фантаста, оснащающего поп-корновое развлечение актуальными социополитическими трендами. Будьте готовы к разочарованию: поворот, подготовленный Найтом, во-первых, предсказуем, во-вторых, банален; чтобы подивиться этому твисту, надо быть совсем уж наивным и ненасмотренным Кандидом.
«Стекло» (Glass)
М. Найт Шьямалан, США, 2018
Кевин Кэмбелл Крамб (Джеймс МакЭвой), чудовище из предыдущего фильма М. Найт Шьямалана «Сплит», продолжает похищает невинных девушек. На его след выходит Дэвид Данн (Брюс Уиллис), выуженный Шьямаланом из своего раннего фильма «Неуязвимый» (2000). Теперь Данн, спрятавшись под капюшоном дождевика, беспощадно карает преступников Филадельфии – за что получил в соцсетях кличку Надзиратель. Передвижения Данна по городу координирует его продвинутый в технологиях сын.
Но государство хитрее отдельной личности:
оба сверхчеловека, и Крамб, и Данн, попадают в силки силовых структур и изолируются в психиатрической клинике, где соседнюю палату занимает Элайджа Прайс (Сэмюэл Л. Джексон), злодей и любитель комиксов из того же «Неуязвимого», прозванный Стеклом за хрупкость костей.
В «Стекле» упоминается American Sublime, направление в американской пейзажной живописи XIX века. Очень хочется пошутить, что «Стекло» вышло пародией на эту «американскую величественность»:
вместо морского пейзажа с бурей на горизонте у Шьямалана вышла буря в луже
(Данн боится только воды, которая, в конце концов, его и губит). Фильм, который может заинтересовать только фанатов специфических режиссёрских построений Шьямалана; я вот не могу представить, как можно смотреть «Стекло» с его крайне странной и очень камерной для зловещего супергеройского экшна атмосферой, если не знать ни «Неуязвимого», ни «Сплит».
Однако шутки в сторону: по итогам первого уикенда в росийском прокате (фильм вышел 17 января), «Стекло» заняло первую строчку бокс-офиса.
Спасибо за победу деду Брюсу Уиллису?
Вообще, это прекрасно, безотносительно моего личного ироничного отношения к «Стеклу». Фильм – пример абсолютного авторского произвола: Шьямалан что хочет, то и воротит внутри голливудской системы, считаясь только с собственными демонами и наваждениями. Размышляет о природе супергероев – в ущерб динамике и логике. И делает кассу (в Америке «Стекло» собрало 50 миллионов долларов – при бюджете в 20). Обыкновенное чудо.
