Роберт Земекис экранизирует Роальда Даля, Арсений Сюхин заглядывает в преисподнюю: два фильма о тьме и свете в постоянной рубрике CoolConnections «Текущий репертуар».
«Ведьмы» (Roald Dahl's The Witches)
Роберт Земекис, США – Мексика, 2020
В 1967-м году один маленький мальчик осиротел, когда его родители погибли в автокатастрофе. Хорошо, что у мальчика была добрая и сильная бабушка, которая увезла малыша в свой родной городок Демополис и спасла от уныния песнями и кукурузным хлебом с молоком. Но даже ей, мудрой знахарке, ведающей секретами трав и снадобий, трудно противостоять ведьмам, положившим на мальчика глаз. Бабушка с внуком ищут укрытие в фешенебельном отеле – и именно туда
слетаются ведьмы всех континентов, решившие уничтожить всех детей...
Звучит жутко, но а) это сказочная комедия, б) экранизация детской книги Роальда Даля; всё будет хорошо, хотя и не по плану.
Новый фильм бодрого классика Роберта Земекиса напрашивается на сопоставление с актуальной повесткой дня.
Вот, например, маленький мальчик стал афроамериканцем. Почему бы и нет? В главной роли – новый ребёнок-звезда, обаятельный Джазир Бруно (а взрослого героя, от лица которого идёт рассказ, озвучивает Крис Рок – деталь для тех, кто посмотрит фильм в оригинале), в роли бабушки – роскошная Октавия Спенсер, и, в общем, не важно, какого цвета их кожа. Тема расовых конфликтов Земекисом не педалируется, несмотря на то, что действие разворачивается в Алабаме, а флешбек в детство бабушки намекает на рабовладельческое прошлое этого южного штата.
Можно помусолить отношения «Ведьм» с третьей волной феминизма. У Даля было прямым гоголевским текстом: «Ведьма – это всегда женщина. Мне вовсе не хотелось бы говорить плохо обо всех женщинах. Но факт остаётся фактом: мужчин среди ведьм не бывает». В фильме наоборот: бабушка особо подчёркивает, что ведьмы – вовсе не женщины, хотя и выглядят похоже; за гримом и париками таятся нечеловеческие обличья. И правда, когда на ведьминском съезде делегатки разоблачаются, в некоторых тварях проявляются и мужеские черты. Вполне убедительно,
и мужчины не смогут пожаловаться на дискриминацию.
Можно углядеть в фильме и иронию в адрес лево-тоталитарных активистов: Самая Главная Ведьма (её размашисто, с удовольствием и куражом играет Энн Хэтуэй) проклинает не только детей, но и деньги.
Можно найти и чуть ли не антифашистский посыл:
сплочённая стая ведьм желает навязать миру новый порядок, окончательно решив «детский вопрос». Одиночки сопротивляются.
Всё можно, и хорошо, что так,
только мудрить по поводу «Ведьм» не хочется.
Я смотрел фильм как когда-то «Роман с камнем» и «Назад в будущее» – непосредственно; наслаждаясь радостным развлечением; смеясь и вжимаясь в кресло – местами это довольно страшное кино. А в целом – очень, очень классное.
«Кольская сверхглубокая»
Арсений Сюхин, Россия, 2020
У врача-эпидемиолога Анны загадочный акцент и неизжитая свежая травма, связанная с гибелью коллеги, рискнувшего испытать на себе новую вакцину. В канун 1986-го года, под новогоднее обращение Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачёва, в квартире Анны раздаётся телефонный звонок.
Партия и правительство требуют незамедлительно вылететь в Мурманск:
внутри Кольской экспериментальной скважины, созданной исключительно в научных целях близ города Заполярный, происходят странные вещи...
Написав необходимый синопсис, поймал себя на том, что дальше этого невинного в плане спойлеров пересказа завязки, продвинуться бы не смог, даже если бы решился растрепать все сюжетные секреты. Такого двойственного ощущения, как «Кольская», ни один русский хоррор у меня не оставлял.
Хотя русский хоррор – это уже, кажется, бесконечная история надежд и разочарований.
Не все, но многие в ладах с атмосферой (до сих пор вспоминаю зловещую игру с советской архитектурой в «Рассвете»), но все не в ладах с внятной, связной историей.
Бог с ними, с оригинальностью и неожиданностями; вдохновляетесь «Чужим», приглашая на главную роль сербскую актрису Милену Радулович, вспоминаете «Нечто», «Левиафана» и ещё сонм хорроров о столкновении человека с иной формой жизни – здóрово, никаких упреков.
Но хотелось бы и напряжения, и какой-никакой загадки, необходимой даже при использовании проверенных жанровых алгоритмов;
хотелось бы, короче, того, за что отвечает хорошая драматургия. Четыре человека значатся сценаристами фильма – и, похоже, вышло, как в басне «Квартет» или поговорке о семи няньках: вся история свелась к сумбуру «спустились они глубину в тысячи метров – и каюк».
Идея отыскать нечто по-настоящему ужасное в советском наследии – великолепная;
Кольская сверхглубокая, в недрах которой, по легенде, был слышен шум ада, могла бы конкурировать с перевалом Дятлова.
Внешние приметы СССР 1980-х не навязчивы (единственный прямой хук – «Яблоки на снегу» Михаила Муромова, сопровождающие перелёт спецгруппы к Кольской), но точны и ловко вживлены в визуальное тело фильма. Это может быть клеёнка на опрокинутом столе, или судок со шприцами, или уместное (применительно к помещениям с высокой температурой) использование слова «Ташкент» – мелочи, пустяки из прошлого, но действуют эффективно. Как и саундтрек Дмитрия Селипанова (работавшего, кстати, на другом фильме о 1980-х – «Братстве»), немного напоминающий Tangerine Dream. Правда, советским духом – страхами чисто тоталитарного происхождения, умело использованными в той же «Тайне перевала Дятлова» – в «Кольской» не пахнет; всё сводится к дежурным спорам о том, кто важнее – люди или протоколы. Люди, в смысле, персонажи, сплошь хорошие – живые, достоверные, разные, но из-за бессвязной драматургии возникает эффект мельтешения: всерьёз переживать за чью-то жизнь невозможно.
Обидно вдвойне – и тут я возвращаюсь к двойственному ощущению от фильма – потому что выглядит «Кольская» отлично;
метаморфозы человеческой плоти выдерживают сравнение с фантазмами Гигера;
стальные лабиринты скважины угнетают и морочат – в самом хорошем смысле. В 2014-м короткий метр режиссера «Кольской» Арсения Сюхина «Сталинград» вошёл в проект «Кино на «Снобе», включавший работы самых интересных молодых режиссёров. Следующие короткометражки Сюхина – «Переход» и «Тяжёлое похмелье» – подтвердили его режиссерский дар.
Я понимаю, что «Кольская» – не то, чтобы 100-процентно авторский проект: Сюхина привлекли к реализации уже готовой идеи. Он, как уроженец Мурманска, с детства знавший мифы и легенды Кольской, не мог отказаться. Могло бы выйти грандиозно – получилось, как всегда в русском хорроре.
Зато это ужастик, который можно смотреть и самым пугливым зрителям:
глаз порадуется, страшно не будет.