Мазохистское счастье самоизоляции, плотоядность либеральных элит, тотальная непереносимость окружающей среды, лирический закат Европы... Сюжеты некоторых фильмов откликаются на текущую повестку, но в список лучшего за год эти работы попали не из-за непреднамеренной актуальности, а за художественные достижения.
Список короче, чем обычно (см. итоги 2019, 2018, 2017 и 2016), так ведь и год уложился в два с небольшим месяца. Кризис всё спишет, поэтому в топ включены две картины, «Босоногий император» и «Смерть нам к лицу», фестивальные премьеры которых состоялись в 2019-м, однако их прокат датирован 2020-м годом. Помните, были такие вещи, как кинофестивали и кинопрокат?
1. «DAU Наташа»
Илья Хржановский, Екатерина Эртель, Германия – Украина – Россия, 2020
Первая частица вселенной DAU, «легализованная» Берлинским кинофестивалем как самостоятельный фильм. «Наташа», в которой заглавный герой, академик и гений, не появляется вовсе (и только один представитель «руководящего» состава – академик Крупица, сыгранный Анатолием Васильевым, – мелькает в эпизоде) производит сильнейшее впечатление даже вне контекста. Как частная история буфетчицы из фантасмагорического советского института, некстати полюбившей бельгийского гостя Люка и попавшей за эту запретную связь в поле зрения КГБ.
Хотя границ между частным и общественным в сталинском СССР быть не могло, и дикая, пьяная, замешанная на тумаках дружба с напарницей Ольгой немыслима без причудливого быта закрытого учреждения, где проводятся опыты над людьми.
В коротких молчаливых кадрах, вдруг вторгающихся в густое, смонтированное преимущественно из долгих планов пространство фильма, – целая женская судьба. Шок-кода «Наташи» – пыточный допрос у чекиста Ажиппо – хроника, кажется, невозможной способности сохранять достоинство в самых бесчеловечных ситуациях;
хроника подвига.
Браво неактрисе Наталье Бережной, имевшей полное право на актерскую награду Берлинале. Жюри выбрало профессиональную актрису Паулу Бер, сыгравшую современную берлинскую русалку, а в «Наташе» отметило достижения оператора Юргена Юргеса, придумавшего особую систему, позволившую снимать в институтских интерьерах при естественном освещении, отражённом зеркалами и усиленном галогеновыми лампами. Но техническая уникальность проекта – ничто в сравнении с его человеческой составляющей.
2. «Рай» / Éden
Агнес Кочиш, Венгрия – Румыния, 2020
Ева не переносит почти всё, что нас окружает; несколько секунд на свежем воздухе – и всё, нужна скорая, иначе – смерть от удушья.
И Ева проводит дни в добровольном заточении, не покидая свою будапештскую квартиру без непроницаемого защитного скафандра. Все контакты с миром – через брата, пожертвовавшего своей личной жизнью ради заботы о сестре; впрочем, у самой Евы личной жизни нет по определению – пока порог её схожего с бункером дома не переступает врач, задача которого установить, вызвано ли состояние Евы загрязнением воздуха или причина в психическом нездоровье...
«Рай» был среди самых интригующих фильмов десятилетия: режиссёр Агнес Кочиш не снимала ничего после великолепной псевдодетективной драмы «Адриенн Пал» 2010-го года. И риск разочароваться был велик – тоже по причине столь долгого молчания. Но опасения оказались беспочвенны.
Каждый широкоформатный кадр «Рая» – образец кинематографической каллиграфии.
Хорватская актриса Лана Барич правдива в экстремально фантастических обстоятельствах. И интонация фильма выверена безупречно: это не притча, не фарс, не гротеск, но пронзительное кино об одиночестве, любви и надежде, не покидающей глупое человеческое сердце никогда, что бы там ни долдонил разум.
3. «Охота» / The Hunt
Крэйг Зобель, США, 2020
12 человек, пойманные в разных штатах бескрайней Америки, приходят в себя на заповедной территории загородного особняка. У каждого – кляп во рту, и каждому хватит пары минут, чтобы понять: теперь он – жертва, дичь, объект охоты, выжить в которой – без шанса. Хотя, возможно, у Кристал получится...
Фильм Крэйга Зобеля (ассистент Дэвида Гордона Грина прославился в 2012-м мизантропским психологическим триллером «Эксперимент «Подчинение») начинается как тысячапервый вариант «королевских битв», «голодных игр» и прочих охот на человека, однако всё куда интереснее. Зобель снял сатиру-перевертыш, нагло играющую стереотипами: охотниками здесь – представители либеральных элит, теневые (да и явные) властелины мира, гаранты демократии и приверженцы лицемерной политической корректности.
Они не замедлят извиниться, если использовали в гендерно разнородной компании обращение «guys», озабочены борьбой с глобальным изменением климата и едят только веганскую пищу, тогда как их жертвы – расисты, гомофобы и прочее fucking быдло, клянущее власть в соцсетях, где, кажется, только и осталась гарантированная первой поправкой свобода слова.
Сейчас бы эти сиятельные леди и джентльмены показательно боролись с пандемией – если бы выжили после встречи с Кристал. Дополнительный плюс этой классовой (и классной!) хоррор-комедии – актерский бенефис Бетти Гилпин, прежде игравшей в основном в сериалах, а в кино появлявшейся в необязательных второплановых ролях – как в свежем «Проклятии».
4. «Холодно»
Авдотья Александрова, Россия, 2020
Молодая супружеская пара; он – писатель, она – актриса; «попали и мы с вами в круговорот», как говорили при таком раскладе в чеховской «Чайке». Круговорот – идеальное определение этой по-осеннему неуютной, но и пленительной, полной горько-сладкой меланхолии драмы. Саша Сивков (Дмитрий Кубасов), писатель и затворник, живёт с маленьким сыном в доме покойного отца где-то на промозглом балтийском берегу – жена (Вета Гераськина) должна играть в театре и навещает своих мужчин не чаще раза в неделю; но хронология в фильме сбита; монтажные стыки – переключатели между «сейчас» и «тогда», ещё совсем недавно – но будто в прошлой жизни. Время – понятие относительное, и камера Александра Тананова, одного из лучших современных операторов, словно летает между прошлым и будущим.
История, которая замышлялась как короткометражка про семейные отношения, вырастает в негромкий, но внятный манифест новой творческой интеллигенции – изгоев в стране победившего госкапитализма.
Семейная драма – рамка для долгих, снятых с документальной убедительностью разговоров Саши с друзьями-писателями. Один из них, Евгений Алёхин, станет героем дебютного документального фильма Кубасова «Алёхин». Тут те, кто в курсе режиссёрской биографии Кубасова, вправе удивиться: как так, «Алёхин» был снят в 2012-м, а «Холодно» – открытие прошедшего в феврале 2020-го фестиваля дебютов «Дух огня». Но нет, никакой ошибки:
материал только что законченного фильма был снят восемь лет назад, режиссёр Авдотья Александрова завершила картину на доходы от своего модельного кастинг-агентства Lumpen.
Александрова посвятила фильм отцу, прекрасному советскому сценаристу, режиссёру и поэту Александру Александрову (среди драматургических работ которого «Сто дней после детства» – потому символичным кажется то, что премьера «Холодно» прошла на фестивале Сергея Соловьёва). Это очень правильное посвящение – человеку, абсолютно достойно работавшему в те спорные времена, когда уважение к художественному слову не подвергалось сомнению (даже если оборачивалось политическими преследованиями).
5. «Сибирь» / Siberia
Абель Феррара, США – Италия, 2020
Разнузданный трип по «внутренней Сибири» – мистическому пространству, где явь и бред – как рай и ад, неразличимы. Самая смелая работа нашего зарегламентированного до одури времени; отвязное авторское кино, пренебрегающее любыми правилами. Подробнее – в репортаже с Берлинале.
6. «Заглавные буквы» / Tipografic majuscul
Раду Жуде, Румыния, 2020
Реконструкция политического скандала в Румынии позднего Чаушеску, дополненная телерепортажами 1980-х. Немного подробнее – в репортаже с Берлинского фестиваля.
7. «Вперёд» / Onward
Дэн Скэнлон, США, 2020
Скромняга Йен и ухарь Барли – братья, у которых есть всего сутки на то, чтобы завершить магический ритуал и увидеться с покойным отцом.
Первый этап волшебства прошёл неудачно – с того света вернулась только нижняя половина папы, и теперь братья колесят по провинциальной Америке в компании разумных брюк.
Это – далеко не единственная странность новой анимации Pixar. Йен и Барли – эльфы, и живут они в параллельной реальности, населенной сказочными персонажами. Впрочем, отличий от нашего мира у вселенной «Вперёд» меньше, чем может показаться. Ну да, по улицам скачут единороги – которые роются в мусорных баках наподобие бродячих котов, драконы живут в домах на правах такс, а то, что полицейский, претендующий стать отчимом ребят, – кентавр, не отменяет его типично ментовских повадок. Дэн Скэнлон придумал ошеломляющий роуд-муви:
чисто американский жанр сплетается с европейской мифологией, а смешной экшн-фэнтэзи, доступный даже малышам, оказывается языком, на котором легко говорится о трагичных и травматичных вещах – хоть потере близких, хоть бездуховности.
8. «Дни» / Rizi
Цай Миньлян, Тайвань, 2020
Больная спина Ли Кан Шена и ускользающая любовь – основа новой медитации великого тайваньского минималиста. Немного подробнее – в репортаже с Берлинале, жюри которого проявило понятный, но скучноватый консерватизм, оставив без наград и «Сибирь», и «Дни».
9. «Босоногий император» / The Barefoot Emperor
Петер Бросенс, Джессика Вудворт, Бельгия – Нидерланды – Болгария – Хорватия, 2019
В предыдущем фильме Бросенса и Вудворт «Король бельгийцев» (2016) кризис, спровоцированный выходом Валлонии из состава Бельгии, настигал короля Николаса Третьего (прозванного гадами-журналистами Николасом Тихоней) в Стамбуле. Авиаперелеты с Босфора отменяла солнечная буря, и несчастный король в компании верной свиты из трех помощников был вынужден добираться домой на перекладных, через все стабильно неспокойные Балканы. Новая политическая комедия Бросенса и Вудворт начинается в двух шагах от встречи с эскортом, должным сопроводить блудного короля в Брюссель. Но всё идёт не по плану: на календаре 28 июня, Николас и Ко попадают в эпицентр народных гуляний по случаю очередной годовщины убийства эрц-герцога Фердинанда Гаврилой Принципом. Событие, давшее толчок к началу Первой Мировой, превращается, как сейчас модно, в реконструкцию, толпа веселится, вот только серьёзные бельгийские снайперы принимают ряженого актера за всамделишного террориста и стреляют на поражение. Актер – насмерть, а у Николаса отстрелено ухо, вследствие чего он оказывается на островном хорватском курорте, где нет интернета и мобильной связи, зато есть камеры слежения, установленные еще Тито.
Обитатели санатория восстанавливают здоровье лечебными процедурами и полной социальной изоляцией, включающей даже отказ от имен собственных: всех зовут в честь почетных гостей, бывавших на острове еще при коммунистах, и король бельгийцев здесь в итоге – Брежнев.
Таковы методы доктора Кролла (Удо Кир). Впрочем, против одной новости и Кролл не устоит: отделение Валлонии привело к краху всей диной Европы и роспуску Европарламента. Но свято место пусто не бывает, и демонический Кролл охотно встревает в строительство новой фашизоидной Европы, возглавить которое суждено грядущему императору...
Бросенс и Вудворт – режиссёры, равно дружные и с газетными передовицами, и с сюрреалистическими фантазиями, и с этнографической вечностью. «Босоногий император», не поверите, лирическая сатира с неожиданными чаплинскими мотивами (и Джеральдиной Чаплин сразу в двух полярных ролях); кино равно ехидное и нежное;
шуточный реквием по утопиям и мечтам.
10. «Пиноккио» / Pinocchio
Матео Гарроне, Италия – Франция – Великобритания, 2019
Маттео Гарроне, автор «Первой любви», «Таксидермиста», «Гоморры» и «Догмэна» – каталогизатор странных характеров и отношений. Его обращение к сказке про деревянную куклу, мечтавшую стать настоящим мальчиком, только на первый взгляд может показаться неожиданным. Как раз наоборот, всё логично, буратино вписывается в портретный ряд с анорексичкой инопланетного вида и маленьким собачьим парикмахером, влюбленным в большого мафиози.
И этот сказочный портрет – лучший фильм Гарроне, балансирующий между магией и реализмом, вдыхающий подлинную жизнь в старую сказку, зачитанную кинематографистами до дыр.
11. «Смерть нам к лицу»
Борис Гуц, Россия, 2019
Белая комедия про то, как жизнь побеждает смерть известным только крутым режиссёрам способом. Подробно – здесь.
12. «На абордаж» / A l'abordage
Гийом Брак, Франция, 2020
Три чувака на внеплановых каникулах – сюжет для небольшого рассказа про дружбу и любовь, который Гийом Брак ведёт, сочетая лёгкость и мудрость Эрика Ромера с комическим стилем Франсиса Вебера. В той же локации, среди курортников, облюбовавших национальный парк острова Loisirs de Jablines-Annet, Брак снял и предыдущий фильм – трогательный док «Остров сокровищ». «На абордаж» – сокровище и есть;
самый обаятельный французский фильм лет за десять минимум.
13. «Красная луна» / Lúa vermella
Луис Патиньо, Испания, 2020
Новая работа автора гениальных фильмов-пейзажей Луиса Патиньо – ворожба, превращающая неигровую хронику крошечной рыбацкой деревни на Галисийском побережье в красивый и жуткий хоррор.
Тени забытых предков и вечно живых монстров из старушечьих ведьминских сказок;
природа как самое главное обыкновенное чудо – непознаваемое, прекрасное и смертоносное.
14. «Жёлтое животное» / Mawunama andjano; Um animal amarelo
Фелипе Браганса, Бразилия – Португалия – Мозамбик, 2020
Всё начинается в 1984-м, год, когда в Бразилии вместе с объявлением прямых президентских выборов закончилась двадцатилетняя военная диктатура. Радиоприёмник донёс новость даже до джунглей Мозамбика, где старик Себастиан безуспешно искал золото в компании юного любовника-гитариста, потомка рабов. В тот же год родился и настоящий герой фильма – внук Себастиана, будущий режиссёр Фернандо, которому суждено заразиться дедовской золотой лихорадкой, вернуться из Рио в Мозамбик, встретить контрабандистов, способных испражняться драгоценными камнями,
попасть в Лиссабон – в объятия бессердечной красавицы, киска которой источает волшебный свет.
И вернуться на родину – конечно, чтобы снять кино, о колониальном прошлом и волосатом чудовище, поиске золота и поиске себя...
Я запомнил имя бразильца Фелипе Брагансы в 2010-м, после дивной «Радости», поставленной им вместе с Мариной Мелианде (на «Жёлтом животном» она работала монтажером) и показанной в каннском «Двухнедельнике режиссёров». С тех пор Браганса сделал только один полный метр – «Не ешь моё сердце» (2017; надо теперь непременно отыскать).
«Жёлтое животное» – инфантильная сказка, которая очень напоминает работы португальца Жоау Николау, помогавшего, кстати, со сценарием «Животного».
В репортаже с прошлогоднего Локарно я об инфантилизме Николау отзывался критически; по идее, не должен был принять и фильм Брагансы (в котором ещё и не умолкающий voice over, бич нового фестивального кино). Но нет; слишком озорна и соблазнительна его фантазия.
15. «Без особых примет» / Sin Señas Particulares
Фернанда Валадес, Мексика – Испания, 2020
Магдалена – полуграмотная мексиканская крестьянка, по документам – самозанятая, без зарегистрированного мобильного телефона. Её сын-подросток поддался уговорам друга и отправился за счастьем в Америку, пообещав написать матери, когда обустроится на новом месте. Но прошли месяцы, от ребят нет вестей, и Магдалена отправляется в город, в полицию – и узнаёт, что тело одного из мальчишек уже покоится в братской могиле, а сын пропал без вести и тоже, скорее всего, мёртв.
Только это – не повод останавливаться...
Вот нет темы банальней, чем нелегальная эмиграция из Мексики и почти узаконенный садистский бандитизм картелей на её пыльных дорогах. Но дебют Фернанды Валадес не зря получил на Санденс-фестивале спецприз жюри и приз зрительских симпатий. Эта эффектно снятая, но не бог весть какая оригинальная история наполнена темной кипящей энергией;
угрюмый социальный реализм мутирует в мистерию, и сам чёрт тут – действующее лицо.