Киноитоги 2022-го впервые разделены на две главы: отечественные фильмы идут отдельным списком, здесь – представители остального мира, включая несколько работ, сделанных в копродукции с Россией. Поехали!
Каждый год (что Журнал CoolConnections выделял в предыдущие шесть лет, можно увидеть по ссылке) я предуведомляю свой выбор лучшего/важного/интересного рефлексивными комментариями об относительности любых итогов. Это всего лишь игра; одно из многих мнений, не претендующее на объективность. Понятно, что каждый неравнодушный к кино человек должен посмотреть сюрреалистический байопик Алехандро Г. Иньярриту «Бардо», абсурдистский трагифарс Мартина МакДонаха «Банши Инишерина», политическую драму Сантьяго Митре «Аргентина, 1985» или, например, социальную трагедию Ромена Гавраса «Афина» и самый уэсандерсоновский фильм его закадычного соавтора Ноя Баумбаха «Белый шум» (где классно всё – если не думать, что всё придумал Дон Делилло, а не Баумбах). Независимо от того, включил ли какой-нибудь рутковский эти фильмы в свой топ или не включил (а Рутковский не включил).
Всё важное и интересное не утрамбовать ни в 22, ни в 222 названия.
Посмотреть несколько фильмов, которые потенциально могли бы украсить этот текст, у вашего обозревателя просто не было возможности – пока недосягаемы любимые Серебренников, Серра и Грёнинген (да и список недостижимого можно, увы, длить и длить). Но поиграем с теми картами, что на руках. А чтобы лишний раз подчеркнуть несерьёзную избирательность всей затеи, бест-2022 я составляю из double bill’ов, «сдвоенных сеансов» – объединяя фильмы в дуэты.
1. «Треугольник печали» (Triangle of Sadness)
Рубен Остлунд, Швеция – Франция – Великобритания – Германия – Турция – Греция – США – Дания – Швейцария – Мексика, 2022
2. «Чёрный телефон» (The Black Phone)
Скотт Дерриксон, США, 2022
Двойка лидеров – фильмы, которые не совсем то, чем кажутся. «Треугольник печали» – спрятанный за маской сатиры великий и уморительный роман о человеческих отношениях. «Чёрный телефон», безусловно, хоррор, но больше – фильм Жана Кокто, который приснился Тобу Хуперу, который приснился Сергею Соловьеву. Благодаря «Телефону», я открыл для себя (лучше поздно, чем никогда!) отличного писателя, Джо Хилла – сын Стивена Кинга, по мне, превзошёл отца. Но дело не только в сильной литературной основе. Идёшь на страшилку (счастлив, что посмотрел фильм как дóлжно, на большом экране – спасибо пиратским кинотеатрам Камчатки) про то, как в Денвере 1978-го гнусный клоун на чёрной машине с чёрными надувными шарами похищает и убивает мальчишек, и только один, сильный, хотя и не очень смелый Финн спасается, потому что слышит сломанный телефон, по которому звонят мёртвые дети и подсказывают, как выбраться из подвала. Получаешь исключительно тонкий, настроенческий фильм с отсылками к классике европейского сюрреализма (неожиданно, для мастеровитого и грубоватого Дерриксона). Натыкаешься на парадоксальную религиозность: сестра Финна умела видеть правдивые сны о самом страшном и просила о них Иисуса, не боясь того, что вещие сны может присылать и сама Смерть. Убеждаешься, что самые жуткие маньяки получаются из самых классных чуваков: монстра играет миляга Итан Хоук. В моём выборе есть и сугубо личный мотив: «Чёрный телефон» оказался фильмом, который мечтал бы снять – если б не забоялся и стал режиссёром – я; есть такая отдельная тема – кино, под которым хотел бы подписаться.
Да, вот ещё важное: «Чёрный телефон» – ретро, как и многие другие хедлайнеры года. Не люблю обобщения, но тут, похоже, действительно «тенденция, однако»: средневековая современность не греет, и режиссёры всех стран – тут Россия вовсе не исключение – вспоминают годы детства, с Чебурашкой, полётами на Луну, Рейганом или пьерришаровской «Игрушкой».
О «Треугольнике печали» подробно уже говорил – здесь.
3. «Штурм»
Адильхан Ержанов, Казахстан – Россия, 2021
4. «Голиаф»
Адильхан Ержанов, Казахстан – Россия, 2022
Два фильма любимейшего Адильхана Ержанова. «Штурм» о возможности консолидации и победы обычных смешных людей – трагически оптимистичен. «Голиаф» о мести – комически безысходен. Подробнее о «Штурме» – здесь.
5. «Аполлон 10 ½» (Apollo 10 1/2: A Space Age Adventure)
Ричард Линклейтер, США, 2022
6. «Вечно молодые» (Les Amandiers)
Валерия Бруни Тедески, Франция, 2022
Два ностальгических шедевра. Из Нового света – про космос. Из Старого – про театр Патриса Шеро, но в целом тоже про космос. Этот double bill объединяет 1969-й, когда маленький Стэн из нарисованного по живым исполнителям анимационного фильма Линклейтера грезил вояжем «Аполлона-11» (не обращая особого внимания на военные ужасы в телевизоре), и 1986-й – пик руководства Патрисом Шеро театра Nanterre-Amandiers, о героях которого страстно рассказывает Бруни Тедески. 1986-й – год, знакомый уже не понаслышке; Бруни Тедески (её как режиссёра открыл когда-то Московский международный кинофестиваль – как, кстати, и двукратного каннского победителя Остлунда) метко разбрасывает хронологические метки: Чернобыль, СПИД, захват французских заложников в Ливане. Кажется, что конец света близок, и твои юные друзья умирают – кто от передоза, кто от тоски; но это только кажется.
В фильме ещё и бронебойный саундтрек, включающий «Охоту на волков» Владимира Высоцкого и «Воздушную кукурузу»; и нервически разыгранные Кольтес с Чеховым; и неожиданно убедительный в роли Шеро французский Безруков Луи Гаррель.
7. «Горечь» (Ku bei; The Sadness)
Роб Джаббаз, Тайвань, 2021
8. «Корабль в Пусан» (Neugdaesanyang; Project Wolf Hunting)
Ким Хон-Сон, Южная Корея, 2022
Два рекордсмена кровопролития: мрачнейшая, снятая с редкой для зомби-хоррора серьёзностью и гиперактуальная по атмосфере (когда привычная, более-менее мирная реальность вдруг обнажает чудовищный оскал) «Горечь» (убойный дебют канадца Джаббаза, нашедшего себя на Тайване). И чистый адреналиновый аттракцион «Корабль в Пусан» (отсылка к скучной дилогии про «Поезд в Пусан» – исключительно на совести российских прокатчиков).
9. «Большая перемена» (A Long Break; Didi shesveneba)
Давит Пирцхалава, Грузия, 2022
10. «Лето 1989»
Владимир Козлов, Беларусь – Россия, 2021
Два фильма о встрече выпускников: у Пирцхалавы – спустя 13 лет после окончания школы, у Козлова – сразу после экзаменов, летом, как и сказано в названии. «Большая перемена» была, наверное, самым ожидаемым мной фильмом: Пирцхалава снял лучший короткометражный фильм ever – «Отца», победившего в Локарно и на московском уикенде фестиваля Tomorrow. В его полнометражном дебюте семеро взрослых, состоявшихся и, наоборот, терпящих поражение по всем жизненным фронтам мужчин собираются за стаканами экстравыдержанного коньяка и самопальной чачи (кто что принёс) в ночном буфете родной школы. Не столько для того, чтобы предаться общим умилительным воспоминаниям (их толком-то и нет), сколько для того, чтобы разобраться с нанесёнными друг другу в отрочестве психотравмами. Подростковый буллинг – в базисе; «буэ», скажете вы, «эксплуатация модной темы» – и будете неправы. Ни намёка на спекуляцию; честность, доверительность и многомерность отношений (и с героями, и со зрителями). Недосказанность вместо ударов в лоб; изумительная работа в камерном пространстве – коридоры, кабинеты, туалеты и актовые залы мерцают особым ночным светом и складываются в мистическую географию: навскидку не вспомню, кто бы ещё так завораживающе работал с визуальным содержимым, в котором, вроде, даже короткому метре не развернуться, а «Большая перемена» идёт почти два часа, не позволяя устать и задуматься о времени.
О «Лете 1989» немного подробнее – здесь.
11. «Свидание в Минске»
Никита Лаврецкий, Беларусь, 2021
12. «MINSK»
Борис Гуц, Эстония – Россия, 2021
Два однокадровых (то есть, снятых без монтажных стыков) фильма с местом действия в Минске. У Лаврецкого (наше большое интервью эпохи локдауна – здесь) Минск реальный, состоящий из пивного биллиарда и дороги к метро. Захватывающий непрерывностью действия фильм складывается из диалога режиссёра и его девушки (а также музы, актрисы, соавтора) Ольги Ковалёвой: подлинные события встроены в придуманную кинематографическую реальность; и где – игра, а где – чистая правда, не отличить, как, собственно, и случается в настоящей жизни и настоящем независимом кино. Тут, скажу пафосно (хотя это последнее, к чему располагает уравновешивающий исповедальность иронией и фантазией Лаврецкий), магия возникает из микса расчёта и спонтанности, нарциссизма и отстранённости. Взгляд извне (оператором на «Свидании» – Юлия Шатун, вполне самостоятельное режиссёрское имя) и взгляд изнутри – едины; по-настоящему; не как народ и партия в сгинувшей (но непрестанно манящей постсоветских диктаторов) советской империи. У Бориса Гуца, в страшной сказке, основанной на документальных событиях, Минск – «рукотворный», таллинский, что не делает его менее достоверным. Подробно – здесь.
13. «Нация храбрецов» (Nação Valente; Tommy Guns)
Карлуш Консейсау, Португалия – Ангола – Франция, 2022
14. «Пассажиры ночи» (Les passagers de la nuit)
Микаэль Эрс, Франция, 2021
Две ретро-сказки – на реальном материале; у Консейсау – на мрачном политическом, у Эрса – на нежном синефильском. Консейсау, мастера острого, сексапильного короткого метра, мыслит новеллами – и мифами. В прологе лесная река в ещё колониальной Анголе 1974-го, у вод которой африканская дева соблазняет захватчика, обращается Летой – волны размывают муку, брошенную рукой прекрасной наяды. Мука предназначалась белой монахине, сбежавшей после ночного налета партизан; наяда влюбилась в колонизатора – солдата в шортах цвета хаки; тот же, прочтя у Горация, что люди – лишь тени, девушку убил и дезертировал. В чащу, где стоит зачарованный пост; там под присмотром строгого полковника несут службу семеро солдат, и маскировка делает их похожими на фавнов; и дольше века длится день. Эта, основная, часть фильма тоже дробится на рассказы – которым легко придумать неофициальные названия: «Сержантские лычки», «Портрет Бриджит», «Новости из метрополии», «Закат мертвецов», «Ворота».
Стена, которую военщина строит, чтобы отгородиться от свободной Анголы, напоминает все известные исторические стены – берлинскую, трамповскую или ту, за которой милитаристский Израиль заточает палестинцев. Чёткий, расхожий, но не выглядящий банальным антивоенный посыл фильма звучит по хемингуевски (чей мачизм сексуально амбивалентный Консейсау выворачивает наизнанку): «Прощай, оружие». Небанальность – в сказочно оформленной трезвости: войны не заканчиваются, даже если забыты их причины и цели.
У Эрса ретро – не фантазийное; убедительное на ощупь; подробнее – здесь.
15. «Быстрее пули» (Bullet Train)
Дэвид Литч, США, 2022
16. «Пузырь» (The Bubble)
Джадд Апатоу, США, 2022
Два лучших развлекательных фильма. «Быстрее пули» – сама элегантность, пусть это слово и не выглядит самым подходящим для комедийного экшна, в котором на борту скоростного японского поезда встречаются конченые злодеи. «Пузырь» – отвязный фарс про кайф и жестокосердность кинобизнеса; вопиюще низкий балл в IMDb могу объяснить только болезненной реакцией общественности на стёб в адрес пандемийных ограничений. Кстати, об отражении ковидного морока в кино: похоже, что никто из режиссёров всерьёз к двум годам эпидемиологического фашизма не отнёсся. Да и почти никак не отнёсся. Жан-Мари и Арно Ларрьё походя высмеяли маскобесие в смешном мелодрама-мюзикле «Траляля», драматичный бельгиец Жоаким Лафосс также походя прошёлся по нему в блистательной драме о ступенях супружеской жизни «Беспокойные» (оба фильма отсутствуют в этом списке только по причине их выхода в 2021-м году). Ну и мы не будем вспоминать; есть фашизмы поактуальнее.
17. «Глубокие воды» (Deep Water)
Эдриан Лайн, США, 2022
18. «Grand Jeté»
Изабелла Штевер, Германия, 2022
Два фильма о запретных влечениях. Лайн – автор, на минуточку, эпохальной секс-драмы «9 ½ недель» – молчал 20 лет, с не самой удачной версии фильма Клода Шаброля «Неверная». И вернулся с сухой, но чертовски соблазнительной, упругой, выверенной до кадра вольной экранизацией романа Патриции Хайсмит. Его в начале 1980-х экранизировал другой француз (с французами британец Лайн вступил, похоже, в многолетнее соперничество), Мишель Девиль. «Глубокие воды», где Бен Аффлек и Ана де Армас (Мэрилин Монро в эксплуатирующем слезоточивость байопике Эндрю Доминика «Блондинка» – насколько помпезном, настолько и сыгранном на одной унылой ноте; тоже из важных – пусть и почти невыносимых – фильмов года) играют нестандартную пару (почти как Рурк и Бейсингер). Он – рано вышедший на пенсию мультимиллионер, поднявшийся на компьютерном обеспечении несущих гибель дронов, она – не стесняющая себя обязательствами европейка, белая ворона в эротически пуританских Штатах. И эрос, и саспенс – по высшему разряду; отдельное удовольствие – для тех, кто рос на эротических триллерах 1990-х. В «Grand Jeté», экранизации романа Анке Штеллинг, адаптированном Анной Меликовой, в основе – супертабу, инцестуальная связь молодой матери (очевидно, карьера балерины заставила оставить ребёнка на воспитание бабушке) и сына-подростка. Штевер, владеющая уникальным кинематографическим изяществом, поверяет по определению надрывный сюжет ледяным стилем; внятный реализм снимает любые мелодраматические порывы.
В общем-то, дикий – по традиционным представлениям – рассказ ведётся легко, свободно, без нажима, без заламывания рук и закатывания глаз: получается история о странном пробуждении героини от этакой «профессиональной» спячки; история раскрепощения и освобождения.
19. «Время патриотов»
Серик Утепбергенов, Казахстан, 2021
20. «Топи Ган: Мэверик» (Top Gun: Maverick)
Джозеф Косински, США, 2022
Два «Топ Гана», два супербоевика о пилотах-асах: настоящий голливудский (безусловно, эксплуатирующий и чувства тех пенсиков, что помнят оригинальный восьмидесятнический «Топ Ган» на пиратских vhs) и казахстанский подражательный. Но сделанный максимально умело; Утепбергенов – ас крепкого жанрового кино, оживляющего голливудские лекала. Ну а постоянный актёр Ержанова Данияр Алшинов круче Круза; вот честно; без стёба.
21. «Время Армагеддона» (Armageddon Time)
Джеймс Грей, США – Бразилия, 2022
22. «Фабельманы» (The Fabelmans)
Стивен Спилберг, США, 2022
Две интимных автобиографии: великий патриарх Спилберг и дебютировавший в 1990-е неоклассик Грей, обращаются к своим ранним годам. Во «Времени Армагеддона» (им запугивал нацию восходящий к президентству Рейган) это 1980-й, когда альтер эго Грея Пол Графф менял общественную школу на частную (и волей-неволей предавал маргинального чернокожего друга), в «Фабельманах» – начало 1960-х, когда альтер эго Спилберга Сэмми осваивал кинокамеры и переживал развод идиллических – на первых взгляд – родителей. Да, соглашусь, «Фабельманы» – не лучший фильм Спилберга (но где ещё увидеть Дэвида Линча в роли Джона Форда?!) и не главный фильм о детстве и кино (тут у меня вне конкуренции упоительный «Сын Рэмбо» Гарта Дженнингса, о котором не раз вспоминал на просмотре «Фабельманов»), а «Время Армагеддона» – не самая пронзительная из картин Грея (вообще-то умеющего пробивать – меня во всяком случае – до слёз). Но очень уж слаженный получается дуэт; вплоть до прямых рифм – когда герои Пола Дано (в «Фабельманах») и Энтони Хопкинса (во «Времени Армагеддона») переходят на чарующе корявый русский язык: чтобы мелкие, родившиеся в Америке, не поняли, о чём толкуют взрослые.