В программе только суперзвёзды, но среди них есть режиссёры, чьи работы в России ещё никогда не показывались: Анхелика Лидделл и датский коллектив SIGNA.
Уже много лет подряд каждую осень я пишу о фестивале NET и сейчас не уверен, насколько необходимо вступление: что это за фест и почему каждый спектакль, включенный в его программу, обязателен к просмотру, все, кто любит театр, знают сами. С другой стороны, несколько предваряющих гид слов могут быть нелишними – сужу по вполне продвинутым друзьям, не замеченных в маниакальном пристрастии к театральному искусству. Итак, историческая справка: NET существует с 1998-го года, его делают два театральных критика, Марина Давыдова и Роман Должанский, чей пример подтверждает мою любимую мысль: настоящий критик сегодня – это куратор; не тот, кто пишет, но тот, кто даёт зрителю возможность увидеть то, о чём пишет.
Спектакли, которые отбирают Марина и Роман, могут восхищать или раздражать, это уже дело вкуса, но среди них точно не будет ни одного незначительного, рядового или с просроченным сроком годности.
Слово «новый» в названии фестиваля – синоним слова «актуальный»; равнодушное исключение – ок, совершили культпоход в театр, похлопали и забыли – исключено. На NET всегда гостит театр, которого мы ещё не видели. Даже если это спектакли хорошо известных мастеров: если бы это были вялые работы, сделанные на автопилоте, по некогда новаторским, но пущенным в тираж лекалам, их бы сюда не взяли.
NET-2019 открывается спектаклем живого не классика даже, а бога Питера Брука. Он называется Why?, играется тремя актёрами и посвящён Всеволоду Мейерхольду.
Брук о Мейерхольде – какие ещё рекомендации нужны? Автору 94 года, звучит почти пугающе, но Брук – из тех уникумов, кому возраст не помеха.
Я видел не так много из Брука последнего десятилетия – всего три спектакля, Warum Warum и «Волшебную флейту» на том же NET в Москве и The Suit в Париже; каждый – шедевр простоты, чистоты, лёгкости, внятности и мудрости, с чарующим юмором и рождающейся будто из ничего магией. Why? – мечта!
Иво Димчев – болгарский певец, хореограф, шоумен, перформер, заслуживший сравнение и с Фредди Меркьюри, и с Antony and the Johnsons, человек-оркестр, работающий на границе театра, contemporary art и клубной культуры – сыграет в пространстве Музея современного искусства на Петровке «Селфи-концерт». NET всегда про пространство – изменчивое, лишающееся привычных очертаний;
Димчев – эмси, излучающий свою личностную энергию как радиацию; защита невозможна – оккупирует музейный зал и превратит его в нечто совсем другое без всяких строительных работ.
«Селфи-концерт» – насколько концерт, настолько и иммерсивный театр: официальный анонс обещает, что перформанс остановится, если зрители перестанут действовать.
Мистерия Бориса Юхананова (по сказе Карло Коллоди и пьесе Андрея Вишневского) «Пиноккио» – тотальный миф, создание которого заняло несколько лет.
Играющийся в два вечера «Пиноккио» (обещана продолжительность в восемь часов) – событие года;
он, конечно, останется в репертуаре Электротеатра СТАНИСЛАВСКИЙ и после завершения фестиваля, но очень уж хочется поскорее увидеть колоссальный спектакль поскорее.
В афише NET «Пиноккио» конкурирует с играющимся только в Петербурге, на Новой сцене Александринского театра проектом Мило Рау «Репетиция. История(и) театра».
Рау использует реальное уголовное дело об убийстве как повод для анализа театральных языков и методов.
Другой вариант такого провокационного исследования – «Пять лёгких пьес» – только что показал фестиваль «Территория».
Zauberland – почти опера в постановке Кэти Митчелл; цикл Роберта Шумана и Генриха Гейне «Любовь поэта» дополнен и развит бельгийским композитором Бернаром Фоккрулем, до 2019-го года служившим интендантом фестиваля в Экс-ан-Провансе.
Спектакль Митчелл с оперной дивой Джулией Баллок в главной роли закольцовывает NET, открывающийся и закрывающийся гастролями парижского Bouffe du Nord.
Но всё это – да, и бог Брук, и несравненная Митчелл, и великий БЮ, и экстравагантный человек-оркестр Димчев, прежде известный в первую очередь клабберам, а теперь, благодаря NET, открывающийся театральному люду, – цветочки. Ягодки – это Анхелика Лидделл и SIGNA.
Лидделл – испанская актриса и хореограф; вот как описывает её Марина Давыдова: «Представьте себе, что в визуальную среду спектаклей Ромео Кастеллуччи вдруг поместили Марину Абрамович с самым неистовым ее перформансом, и вы поймете что-то про спектакли Лидделл. Сценический антураж разом минималистичен и предельно насыщен смыслами и символами. Мизансцены выстроены порой так, словно над ними работали мастера эпохи Кватроченто».
Опыты Лидделл – не просто театр, но визуальный и чувственный ураган, способный скандализировать даже привычную ко многому европейскую общественность.
В этом году все страстно обсуждали её «Алую букву»; не удержусь от цитаты очевидца, Дмитрия Волчека: «Это революционное признание феминистки в любви к мужчинам. Мужчин десять: 8 обнаженных белых, один не сразу раздевающийся негр и главный возлюбленный – с лицом, скрытым алой вуалью. Из гипсового рта Сократа и могилы Мишеля Фуко несется призыв покончить с новым пуританством и вернуться к славному времени оргий, которые и происходят в разных декорациях. В финале мужчинам втыкают в задницы букеты хризантем, а потом все обнимаются, ведомые Жанной д’Арк под гигантским портретом Арто». Возможно, спектакль «Ребро на столе: Мать», который приезжает в Москву, будет поспокойнее, но не факт; увидим в декабре.
SIGNA – датский коллектив, основанный Сигной и Артуром Кёстлером.
Их иммерсивные трипы-перформансы могут задействовать десятки человек, длиться от пяти до 250 часов и размещаться в многоэтажных домах.
Моя личная незаживающая рана – перформанс «Мы собаки», поставленный SIGNA три года назад для Венского театрального фестиваля Wiener Festwochen: его зритель попадал в дом, населённый людьми, считающими себя собаками; самые агрессивные, полуволки, содержались на цепи в подвале, и контакт с ними представлял реальную угрозу; я испугался не её, а языкового барьера, и спектакль пропустил, о чём до сих пор дико жалею. И вот SIGNA обживают Музей стрит-арта на заводе слоистых пластиков в Петербурге. По сюжету «Игрушек» в Петербург, на родину матери, приезжает умирающая богачка, создающая вокруг смертного одра личное королевство, населенное молодой беднотой с улиц. Что именно увидят зрители, не берутся угадывать даже кураторы NET.
Оправданием пропустить «Игрушки» может быть только смерть.