Спектакль молодого режиссёра Нади Кубайлат «Вечер с Чарльзом Буковски» потрафляет нашей любви к селфи и самолюбованию в соцсетях: в финале можно сфотографироваться с героями. Но радостному выходу самых любопытных зрителей на сцену предшествует полуторачасовой контакт с опасным, резким, дискомфортным словом.
Игровое пространство от зрительного зала отгорожено прозрачной пластиковой завесой; внутри – белая студия, стол с микрофоном, холодильник, набитый баночным пивом, ничего, в общем, необычного, но пространство антиутопии, мира, изменённого невидимым вирусом, опознаётся с полувзгляда; даже до появления струнного дуэта в защитной жёлтой спецодежде. У спектакля есть хэштэг #virusBukowski – на сцене с самого начала присутствует основной носитель этого вируса, американский поэт и писатель Чарльз Буковски: его маска (вкупе с пластикой) полностью преображает актёра Михаила Гостева, идентифицировать которого без программки было бы невозможно.
Натурально, на сцене живой Бук, клонированный для эксперимента в Воронежском Камерном молодой постановщицей, ученицей Сергея Женовача Надей Кубайлат.
И говорит он не голосом Гостева, а собственным, взятым из реальных аудиозаписей творческого вечера и интервью, скрежещущим и возбуждающим, абсолютно нездешним (в том числе, и из-за специфики старой фонограммы) голосом пришельца.
Чужак пришёл на встречу с поклонниками, выпить пивка и почитать стихи; ну а то, что спрятали его за воздухонепроницаемой плёнкой, – вполне в духе стерильного времени, когда все всего боятся, «травматический» опыт «токсичного общения» страшнее ядерной войны, «грязные» тексты приравнены к инфекции и радиации.
Разумеется, писатель, работавший на грани безумия, певец алкоголя и секса, прирождённый «старый козёл» должен быть спрятан от «чистой» публики.
Говорит Буковски как положено, по-английски, потому у кромки ограждения стоит переводчик и гид в музее одной ожившей фигуры, высокая женщина в брючном костюме, с усмиренными пучком рыжими волосами. Мерно, невозмутимо она будет транслировать русский текст – пока не рискнёт и не ступит в «клетку» для Чарльза – и будет инфицирована, и сама станет одержимым, мятущимся, буйным Буком...
Предновогодняя премьера в Камерном – один из самых странных спектаклей 2019-го, затейливо играющий с энергией слов и личности одиозного гения, задевающий щекотливые гендерные струны.
Поначалу любуешься аскетичной и диковинной разом сценографией Дениса Сазонова и удивляешься самоотверженности актёров: Гостев, который только что был бенефисным чудесным недотёпой Бальзаминовым, стёр свою личность, став почти мультипликационным персонажем, а великолепная Яна Кузина согласилась выступить почти механическим ретранслятором – парадоксально радикальная роль. Смотришь на возвращение Буковского из небытия со своей комфортной стороны; эстетсткий ликбез по поэтическому наследию мастера – здорово, конечно, но чего-то не хватает. Так думаешь, пока не наступает то самое «заражение», перемена участи, обращение героини – почище метаморфозы, случившейся с засидевшимся в Чёрном Вигваме агентом Купером. Кузина не просто примеряет, будто новое вечернее платье (антипод костюма из первой части), стиль и образ Буковского; она переводит слова, то бишь, самую суть мачо-невротика в другое, телесное измерение, меняет герою пол – и это отлично придуманная и мастерски сыгранная мутация.
Всё, в общем, просто. Красивый лаконичный спектакль с прозрачным, как пластик, посылом: искусство может проходить сквозь стены, только приоткрой двери восприятия – и изменения неизбежны; нормальность – синоним скуки, в нарушении границ – единственный смысл. Но насколько «Вечер» прост, настолько и необъясним; слова, пропущенные сквозь динамики, приобретают дополнительные свойства;
волосы в клубке и волосы, рассыпающиеся на рыжие огненные искры, – это не одно и то же.