Социально-любовная драма от режиссёра фильмов «Билли Эллиотт», «Часы» и «Чтец» – в проекте TheatreHD.
Британские театры в поисках актуального материала все чаще обращаются к своему недавнему прошлому. Общественная история циклична, и чем дальше, тем быстрее она повторяется. Одна из недавних постановок Национального театра – «Маленький семейный бизнес» – вернула на сцену комедию Алана Эйкборна 1987 года, закоротив критику тэтчеровской «декады материализма» на безоглядный консьюмеризм дня сегодняшнего. А постановка театра Windham's «воскрешает» пьесу, еще не успевшую состариться – камерную драму Дэвида Хэа «Верхний свет», премьера которой состоялась в лондонском театре Cottesloe в 1995-м, Стивен Долдри вспомнил в 2014-м году.
По словам драматурга, ситуация в современной Британии напоминает ту, что царила в год написания пьесы: «На тот момент у власти уже в течение пятнадцати лет находилось правительство, которое настойчиво двигало идею о том, что предприниматели – это цвет нации, а социальные работники – её нерадивое дно. Правительство, которое находится у власти последние пять лет, продвигает ту же самую идею». Для самого Хэа последовательная критика социальной идеологии консерваторов-тори имеет принципиальное значение, так же как и внимательное исследование работы британских общественных институтов. В своей знаменитой трилогии «Спешащий демон»/«Шепот судей»/«Отсутствие войны» (1990-93), написанной непосредственно перед «Верхним светом», Хэа вскрывал тайные механизмы англиканской церкви, судебной системы Британии и ее политической машинерии.
«Верхний свет» сузил оптику авторского взгляда – и перевел прицел с широкой картины на конкретного человека.
Точнее, на троих людей, которые когда-то были неразлучны. В течение вечера, ночи и утра, на которые приходится действие, северо-лондонскую квартиру главной героини, молодой учительницы Киры, навещают двое – юный студент Эдвард Сёджант и его импозантный родитель, успешный ресторатор Том. Когда-то Кира была любовницей и протеже Тома и практически жила в его семье. За три года до показанных в пьесе событий случилось нечто, что заставило Киру навсегда покинуть богатый и гостеприимный дом Сёджантов.
Прояснение причин ухода – и давно назревшее выяснение отношений с обоими мужчинами – составляет канву пьесы.
Герметичная, не покидающая жилища Киры экспозиция разговорной драмы «на троих» не помешала Хэа обнаружить внутри хитросплетённого клубка судеб запутанную социальную интригу. Прежде всего – противостояние бизнеса, мира без памяти и последствий, который «каждое утро рождается заново», и бескорыстного, социально ответственного служения обществу.
Внутри этого конфликта, как в матрешке, прячутся другие, не столь явно обусловленные временем, зато более древние;
в частности, проблема выбора между изолированным существованием идеалиста, посвятившего всего себя достижению высокой цели, и более раскованной и счастливой жизнью в кругу друзей и соратников (не говоря уж о базовом дуализме мужского и женского начал).
Восхитительная драма Хэа требует подлинной актерской самоотдачи; тем удивительней безусловный триумф дебютирующей в Вест Энде Кэри Маллиган. Мягкость, интеллигентность и женственность актрисы, влюбившие в нее мировую кино-аудиторию конца нулевых, в живом сценическом антураже сражают наповал. Впечатляет и чисто исполнительская сноровка актрисы, столь необходимая при исполнении роли Киры, которой по ходу спектакля приходится готовить настоящий соус для спагетти.
Не меньших похвал заслуживает знатный мэтр Билл Найи, знакомый широкой публике по ролям разнообразных вурдалаков, а тут уверенно обживающий безупречный костюм нахрапистого лондонского сноба.
Как и в «Маленьком семейном бизнесе» – и даже в большей степени – в глаза бросаются нетронутые анахронизмы, на сей раз из 90-х: брутальный «Уокмэн» Эдварда и, в особенности, реплика Тома по поводу его любимой команды «Челси» – «Они играют в настоящий английский футбол: пуляют мяч по центру поля и надеются на лучшее» (пьеса написана как раз накануне прихода в «Челси» игроков и тренеров-иностранцев и значительной «европеизации» стиля команды).
Внимательные зрители обнаружат очевидное сюжетное родство «Верхнего света» с известным фильмом начала 90-х, снятым по сценарию Хэа – «Ущербом» Луи Маля, где тот же треугольник отца, сына и молодой женщины наполнен куда более откровенным эротическим содержанием.
К слову, оригинальная постановка пьесы – как в лондонском, так и в бродвейском вариантах – удостоилась многочисленных номинаций на театральные награды. Настоящий спектакль заслуживает их в не меньшей степени.
