Любовь китаянки в России, конец света в Казахстане, французский зоопарк, кроличья нора Спитака, война Западной и Восточной Кореи: у юбилейного ММКФ – отличный конкурс
Жаль, что большинство фильмов канет в никуда (исключение – российские, у которых есть шанс быть показанными и увиденными после фестиваля). И даже награждение «Золотым Георгием» не поможет дальнейшей дистрибьюции. Жаль, потому что среди международных и мировых премьер 40-го ММКФ действительно есть, что посмотреть.
Об идеализме
Московский кинофестиваль делается из несколько идеалистических представлений – будто всё, как раньше, и одного только факта показа новых зарубежных фильмов достаточно, чтобы заполнить залы. Но зритель сегодня другой, не слишком любопытный, пресыщенный, тяжелый на подъем; его тормошить и тормошить. По-хорошему, надо за месяц до начала открывать предварительные продажи билетов и шуметь о том, что будет показано. Но это по разным причинам невозможно – и в итоге зрителей, покупающих билеты, немного; на официальном показе французского конкурсного фильма «Гаспар едет на свадьбу» мальчик лет 12-ти в очках, придававших ему сходство с Кроликом из «Винни-Пуха», удивлялся: «Слишком большой зал! Зачем такой большой зал, если никто не ходит? Он ведь наверняка дорого стоит? Места такие красивые. Можно было пять залов вместо одного сделать».
Повторов у фильмов минимум (у некоторых и вовсе только один показ), и направить на понравившийся друзей вряд ли получится. Я это всё к тому, что пишу текст в первую очередь для себя. На память – об экранных призраках и неожиданных рифмах между фильмами. О маленьких киноманских радостях. О пополнении частной коллекции увиденного. Ровно из тех же побуждений я каждый год смотрю конкурс ММКФ.
Первый фаворит
Болею за французов – «Гаспар едет на свадьбу».
Антони Кордье показывал свой дебют «Холодный душ» на моем первом Каннском фестивале, в 2005-м, потому с этим режиссером отношения особые: будто с добрым старым товарищем встречаюсь. Но Кордье хорош и безотносительно ностальгических воспоминаний. В его дебютном фильме был кадр – вроде, ничего особенного, герой на тренировке пересекает спортзал, туда-обратно, туда-обратно, но это был прямо-таки образец киногении, пример чистого кино. И начало комедии «Гаспар едет на свадьбу» сразу всё говорит про безупречное чувство Кордье природы кино. Люди на ж/д рельсах, протестуют против перевозки каких-то токсичных отходов, приковывают себя наручниками; к протестантам прибивается Лора, героиня Летиции Дош (звезда «Молодой женщины», открытие прошлогоднего Канна) – купилась на халявный кофе и круассан, и будучи девушкой с прибабахом и любовью к приключениям, тоже улеглась на рельсы. Это – пролог, всего лишь сцена на вступительных титрах, но то, как камера гуляет среди активистов с наручниками, как смотрит на рыжую Дош и скользит по шпалам, не оставляет сомнений: «Гаспар» – не рядовая ремесленная комедия, а искусство кино.
Причудливая, с разнообразным животным миром и неоднозначным эротизмом история о странностях семьи и странностях любви.
Смешной, эффектный, вызывающий фильм.
Пассажир остановившегося поезда, тот самый заглавный Гаспар (Феликс Моати), ангажирует Лору сопровождать его на свадьбу отца. Родовое гнездо Гаспара окажется огромным лесным зоопарком, отец – неукротимым сластолюбцем, а младшая сестра (Криста Тере) – девушкой, не снимающей с плеч медвежьей шкуры и состоящей с Гаспаром в необычных отношениях. Напоминающих те, что связывают героев сенсации Берлинале «Моего брата зовут Роберт, и он идиот» (тоже, кстати, идёт на ММКФ). Маленькая синефильская радость: камео Элоди Буше в роли погибшей от лапы тигра матери Гаспара и Ко. Да, «Гаспар» официально посвящён двум режиссерам-феминисткам, Кристин Паскаль и Катрин Брейя. А ещё – неофициально – и Чехову с «Вишневым садом» (в роли сада здесь – зоосад, точнее, зоолес), и совсем чуть-чуть – Тарковскому (я про пародийный рапид под «Страсти по Матфею»).
Непредсказуемые рифмы
На фестивалях фильмы, даже без участия кураторов, начинают жить своей жизнью и вступать в такие отношения, что и не снились братьям-сёстрам «Гаспара». Они будто перебрасываются образами, создавая редкие рифмы.
Абрикосовое варенье, которое едят прямо из банки: в «Гаспаре» – Лора, в «Спитаке» Александра Котта – советский пионер Гор, командированный мамой в подвал (в воспоминаниях главного героя, уже взрослого Гора), и мальчик из 1988-го, которого сладкоежество спасло от гибели при землетрясении.
В «Звонке отцу» Серика Апрымова (включённый во внеконкурсную секцию «Мастера» новый фильм лидера казахской новой волны 1980-х неуловимо напоминает то прекрасное время; люблю этого режиссера с перестроечных подростковых лет) фигурирует водка Heaven, которой заливает тоску по сбежавшей жене и утонувшему старшему сыну перепачканный кирпичной пылью отец «умственно отсталого» Еркена.
Со «Звонка» попадаю на крепкую финскую драму в программе «Спектр» «Скрипачка», а в ней – отель Haven в Хельсинки, убежище дирижёра-звезды.
Три одичавшие собаки охотятся на диких от природы зверей в «Гаспаре...» и его конкурсном сопернике из Латвии «С пеной у рта». У Кордье псы бесчинствуют в лесном зоопарке; первой жертвой становится маленькая обезьянка, следом гавкающие твари устраивают резню антилоп. В латышской драме о женской (не)верности и мужской ревности «С пеной у рта» два «бельгийца» и одна немецкая овчарка (пристрастившаяся к пиву Джина) нападают на кабана, мимоходом покусав школьников-спортсменов.
А вот и совсем редкая рифма – интимный, скажем так, обмен пищей:
брат и сестра в «Гаспаре...» имитируют кормление птенцов – она пережёвывает кусок лосося и отправляет часть мякоти ему в рот. А в «Ню» Ян Гэ, пике независимого и глубоко личного кино (снято актрисой «Гоголь-центра» с друзьями, на Mark II, без профессионального света и прочего оборудования), героиня на свидании набирает в рот вина, отправляет его обратно в бокал и передаёт своему спутнику. Тот с удовольствием пьёт.
Анекдоты
Сюжет «Ню» Ян Гэ, самого спонтанного фильма конкурса, рождается из анекдота: девушка, которую оставил любимый мальчик, заблокировав везде, где только можно (мальчика «играет» нарисованный на холсте Никита Еленев, девушку – сама Ян Гэ), срочно ищет с кем бы переспать.
Но всё время выходит какая-то лажа: с лучшим другом Мишкой – неудобно, тот, что пил вино, побывавшее во рту Ян Гэ, оказался не тем, за кого его принимали (не искавшим свидания Ваней, а чужим итальянцем Фабио). Опыт с подружкой-фотографом пришёлся на месячные, да и без них бы не сложилось (потому что не лесбиянка). А ещё с одним интернет-знакомцем не сложилось то ли оттого, что тот перенервничал, то ли из-за потешных усов-ниточки. Смех – смехом, но кино у певицы и актрисы, ученицы Сергея Соловьева и актрисы Кирилла Серебренникова (свободу Кириллу Серебренникову!), вышло не анекдотичное, а лиричное и пронзительное. С юмором, но и с надрывом.
В легком эстрадном ритме, но не без отчаяния – как в лучших песнях Аллы Пугачевой.
За анекдот можно было бы принять и завязку «Ночного бога» казахстанского вундеркинда Адильхана Ержанова: пришёл мужик на тв, в массовке сниматься, его подписали на викторину, сказали, в случае неправильного ответа будет бутафорский взрыв, но ты не боись, конфетти полетит – а в итоге пояс с динамитом настоящий надели. Только тут совсем не до смеха:
место действия у Ержанова – город наступившего Апокалипсиса, этакий Норманск-аты, где солнце не всходит, а вся власть в руках карателей-спецслужбистов, маскирующиеся собственный террор охотой на мнимых «религиозных экстремистов».
Это потрясающий Апокалипсис – в разводах ржавчины и крови, в сполохах огня и красном свете то ли полицейских мигалок, то ли смертоносных астероидов;
разрушенный мир, разбитые лбы, только уже никто не плачет, и не кричит – смерть и тлен забирают молчащих, не сопротивляющихся человеческих особей. Хоррор-натюрморт – немного слишком морт, местами пересушенный, без озорства и живости предыдущих фильмов Ержанова, местами – почти что ранний Константин Лопушанский, что, конечно, не красит этот патологически красивый фильм.
Сказки
Можно счесть «Ночного бога» и лютой кафкианской сказкой, иной раз вдруг напоминающей балабановский «Замок» (да, а «Брата» смотрят якутские искатели бивней мамонта, герои участвующего в докконкурсе швейцарского эпоса «Генезис 2.0»). Фильм корейского режиссера Кима Джэхана «Воспоминания о солдате» – тоже своего рода сказка, только в ней, в отличие от «Ночного бога», сразу опрокидывающего в мрачный сюрный и сорный мир, не сразу понимаешь, что речь – о вымышленной войне, на которую забривают даже 50-летних резервистов. Не между коммунистическим Севером и капиталистическим Югом, а между абстрактными Восточными и Западными войсками, по сути, ничем друг от друга не отличающимися.
Главный герой, наивный крестьянин, поневоле вынужденный носить форму и целиться во врага, постоянно галлюцинирует, общаясь с любимыми: мамой, женой и коровой. Фильм сильно портит шаблонное музыкальное оформление – такая назойливая сентиментальная подзвучка; убрать её – и цены бы не было этим солдатским воспоминаниям/наваждениям/кошмарам/фантазиям.
И «Спитак» Александра Котта оказался не фильмом катастроф или патриотическим блокбастером, а фетишистской сказкой. Если подходить с реалистических позиций, то это, конечно, невиданная липа; некроз и курьёз; с фальшивой французской фотографиней, командированной в город, уничтоженный землетрясением 1988 года.
С мертвыми школьниками, застывшими в картинных позах – от страха они, что ли, умерли? С братской помощью Третьяковской галереи – не иначе, картину в такой посылке прислали. С фотоателье XIX века, куда приходят мама Гоар с дочкой Ануш, очевидно, прогуливающей уроки.
Узнав из новостей о землетрясении в Армении, Гор, папа Ануш, променявший любящую семью на московскую блондинку, быстро одумывается и спешит в Спитак на помощь. Главный кадр – тот, где Гор руками разгребает руины родительского дома и в первую очередь достаёт из-под обломков старое фото; такого повернутого на прошлом фетишиста, как Котт, ещё поискать.
Ну а Гор, понятно, ищет не там: Гоар и Ануш замурованы-то не дома, а в доисторическом фотоателье. Красиво так подсвеченном из неизвестного источника – но по законам сказки и этот свет, и все прочие нелепицы неподсудны здравому смыслу; и Ануш, вдоволь наигравшись в Мальвину и Айболита, станет кроликом и выберется через дыру в сказочный лес, встретит сержанта с его любимым бойцом, откроет им имя своего большого и сильного папы и улетит на спасательном самолёте. Победы «Спитаку» я не желаю, но вряд ли быстро забуду.