Pillow Talk и Voicing Pieces – хайтек-экспириенсы, в которых вы говорите с машиной. Но на самом деле, с самим собой. Когда ещё предоставится шанс сделать это в особых условиях?
Импресарио Фёдор Елютин – человек и компания, расширяющие наши представления о современном театре. Систематически и целеустремлённо Елютин адаптирует для России проекты, предполагающие непассивное зрительское участие; развлекает, проводя над участниками необременительные психологические опыты. Первым вспоминается сотрудничество Импресарио с Rimini Protokoll (здесь – о Cargo Moscow, здесь – о «Зловещей долине», совместном продюсерском проекте Елютина и новаторских немцев), но в репертуаре компании было много чего другого: шоу о выборах, шоу о деньгах, иммерсивные шоу для зрителей-одиночек «Smile Off», «Твоя игра», «Сокровенное», «Etiquette». Теперь в коллекцию прибавились два аттракциона, придуманные турчанкой Бегюм Эрджияс: разговоры с подушкой «Pillow Talk» и звуковой триптих «Voicing Pieces». Оба, при всей технологической изощрённости, кажутся довольно простыми. Но задевают за живое – неживым:
на рандеву с человеком приходят искусственный интеллект и аудиосистема.
Двойной проект носит общее название «Между нами». Фойе – Винтажный зал Цеха Белого на ВИНЗАВОДЕ – украшено цветными коврами: роскошь – конечно; ассоциативная связь с родиной режиссёра – возможно; экзотический уют – само собой; плюс ковры в сочетании с видеопроекцией и общим колоритом артистичной промзоны – самое то для фантастической, нездешней атмосферы;
как в антиутопиях, где футуризм неотделим от архаики.
Есть и ориентальный колдовской антураж – фигурки Будды и небывалых существ, зерна граната и девушки с гадальными картами. Алкогольные коктейли также входят в обязательную программу.
Цех Белого со времён «Платформы» знал разные метаморфозы, но та, что совершил с пространством Импресарио – одна из самых впечатляющих: зал превратился в инопланетный пейзаж; подсвеченный лампами (которые, по сценарию, тоже окажутся мыслящими роботами) пол покрывают чёрные бликующие барханы, среди которых возлежат люди. Эта часть проекта называется «Pillow Talk»: устраиваясь на своём ложе, вы информируете говорящую подушку «Я здесь», и начинается диалог. Согласно легенде, подушка – это робот устаревшего образца; такое модели люди используют теперь как собеседников в заброшенных театрах. Разговоры индивидуальны, и могут длиться от 20 до 50 минут; я проговорил с подушкой Роуден по максимуму; пересказывать подробно – глупо, опыт индивидуальный, ваш pillow talk может пойти своим путём. Но минимумом информации и впечатлений поделюсь. Поначалу я даже раздражался на медлительность и тормознутость робота-визави: Роуден с третьей, наверное, попытки приняла то, что меня зовут Вадим; всё переспрашивала (кстати, Вадим я или не Вадим – вполне себе вопрос). Хотя чего раздражаться-то – лежишь себе в неземном сумеречном пространстве и фантазируешь; совсем неплохо.
В странную беседу вовлекаешься помимо воли – даже если скептически воспринимаешь призывы робота подумать, что тут будет через тысячу лет.
Я не очень склонен к такой абстрактно-печальной романтике, хотя и ценю всё, что перечисляла Роуден: сомнение, грёзы, страх перед другим.
Моё полное включение случилось, когда Роуден попросила назвать слово, которое бы я хотел сохранить навека. Роуден оно понравилось (это было слово «Эх»), и она стала перечислять другие слова – видимо, набор тех «вечных» слов, что сказали до меня. Наряду с матным обозначением конца всему и разными благонравными банальностями («свобода», «ребёнок», «добро», «семья», «любовь») вдруг возникло одно слово, которое робот, пусть даже новейшего поколения, выдумать не мог.
Жигулята.
Уникальный неологизм неизвестного другого. Другого человека, с которым в этой искусственной ноосфере установилась мимолетная связь.
Холодок пробежал в момент признания Роуден в том, что она ведь совсем меня не понимает. То есть, это, конечно, ясно с самого начала, машина и есть машина, но когда вот так, прямым текстом, ты получаешь подтверждение мнимости диалога – а он всё продолжается и продолжается – возникает острое и парадоксальное ощущение;
с одной стороны, тупик, с другой – бесконечность.
Другая часть проекта – «Voicing Pieces» – отправляет в путешествие по трём «станциям».
На каждой «станции» ты в наушниках, спрятанный внутри звукоизолирующей конструкции, читаешь предложенный текст в микрофон. И слышишь себя – в причудливых модификациях. Это возможность побыть актёром – и осознать, сколько разных голосов прячется внутри одного тебя.
Роботам и не снилось.