На закрытии показали док Вернера Херцога «Встреча с Горбачевым» – не столько интервью, перемежающееся хроникой огненных лет, сколько признание в любви святому политику и человеку.
Про призы
Если жюри возглавляет большой режиссер, призовой расклад оказывается вменяемым – проверено временем. Ким Кидук и его товарищи выбрали победителем «Тренинг личностного роста» Фархата Шарипова; я о нём уже писал, за него болел и очень рад такому решению. Одно «но»: у фильмов-победителей ММКФ нет дистрибьюции в России. Даже российская картина «Царь-птица», обладатель «Золотого Георгия-2018», в прокат не выходила. Это даже не столько проблема ММКФ, сколько глобальная проблема нашего проката, в котором отсутствует осмысленная политика и системная поддержка авторского кино (мейджорам, понятно, не до него, а независимые компании реагируют только на призёров западных фестивалей и знакомые звёздные имена).
Потому велика вероятность, что и «Тренинг» никто, кроме зрителей ММКФ, на киноэкране в России не увидит. Что обидно.
Наградив «Тренинг», жюри отметило не только конкретную работу Фархата Шарипова, но и одну из самых интересных национальных кинематографий: в казахстанском кино – не важно, «партизанском» или снятом на государственные деньги и с пропагандистскими целями (см., например, «Шестой пост» Серикбола Утепбергенова, каким-то чудом побывавший даже в российском ограниченном прокате) – сохраняется визуальная культура.
Второй по значимости, Специальный приз «Серебряный Георгий», – дебюту китайского режиссера Чжана Чи «Жизнь морских обитателей» (Háiyáng Dòngwù); тоже понятное, в общем, решение.
«Жизнь...» – один из самых красивых и туманных фильмов конкурса; осенний трип актера, которому предстоит роль маньяка, на остров, где, вроде бы, когда-то пропала его жена.
Неясно всё: была ли жена, действительно ли этот одинокий мужчина только собирается сыграть серийного убийцу женщин или ему и в самом деле нравится их убивать? Толстуха, в одиночку управляющая ветхим отелем, где на обед подают жутковатые дары моря, – его первая жертва? Что, в конце концов, вообще происходит? Англоязычное название – In Search of Echo – подсказывает: не ищите смысл, он – как эхо, неуловим, просто купайтесь в пряной меланхолии; как морской обитатель. По мне, так Чжан Чи перебирает с глянцевыми красивостями и тонет в аморфных фантазиях, но спорить с жюри не хочется.
«Серебряный Георгий» за режиссуру – ещё одному дебютанту, итальянскому актеру Валерио Мастандреа, автору фильма «Она смеётся» (Ride). Поддерживаю решение обеими руками: камерную, лирическую и сюрреальную хронику дня из жизни семьи накануне похорон Мастандреа ставит минималистично и метко. Название связано с неспособностью Каролины (Кьяра Мартеджани), муж которой погиб на производстве, заплакать: её 10-летний сын страдает не только из-за потери отца – на вопросы окружающих «Как мама?», он вынужден отвечать: «Она смеётся». Каролина, впрочем, не столько смеётся, сколько слушает песни – те, что связывают с прошлым; Мастандреа и весь фильм выстраивает по принципу концерта, чередуя сольные выступления героев.
В одном из эпизодов появляется великая Милена Вукотич.
Её героиня хочет помочь Каролине с косметикой, подвести глаза, – затея оказываетя неудачной: «ты похожа на панду», слышит Каролина от сына. Тонкий, строгий, остроумный и странный фильм.
Приз за женскую роль – иранской актрисе Сохе Ниасти за «Мою жизнь на втором курсе» (Sale dovom daneshkadeh man); снова без вопросов. Ниасти играет студентку, чья однокурсница внезапно впадает в кому во время институтской экскурсии; девушка сближается с бойфрендом подруги, что изрядно осложняет ей и личную, и социальную жизнь.
В Иране быть свободным от общества никак нельзя, однако героиня Ниасти не сдаётся и пытается быть независимой – образ, достойный подражания.
Только приз за мужскую роль – финну Томми Корпеле, сыгравшему в «Пустоте» (Tyhjiö), вызывает у меня недоумение. «Пустота» – тотально бездарный фильм, самый несуразный участник конкурса (хотя на родине он получил целых четыре национальных кинопремии Jussi – наверняка, кумовщина). Избитый сюжет о писателе в творческом ступоре (да таком, что издательство по суду взыскивает с него 100 тысяч евро аванса – ничего себе в Финляндии гонорары!) обрастает драматургическим оживляжем.
Жена-актриса, феминистка на родине и конформистка в Голливуде – играет в третьесортных боевиках, наплевав на борьбу за женские права – рожает от партнера по съёмочной площадке негритенка (чисто «Цирк»!); писатель стоически принимает этот удар судьбы.
Единственный оригинальный эпизод – консилиум, который собирают американские продюсеры: младенца, которому уже гамбургеры впору есть, мать никак не отучит от груди, что ставит съёмки под угрозу срыва. И продюсеры устраивают кастинг для кормилиц – но финская женщина проявит патиотизм и продолжит кормить ребенка самостоятельно. Роль Корпелы ничем не выдающаяся; возможно, Ким Кидук поддался обаянию финского члена жюри, актрисы Марии Ярвенхельми, умело пролоббировавшей своего коллегу. Актрисы – это страшная сила.
Про совпадения
Закрытие ММКФ, на котором был показан документальный фильм Вернера Херцога «Встреча с Горбачевым» (Meeting Gorbachev), совпало с другим историческим событием – спектаклем-концертом «Наша Алла» в «Гоголь-центре». Трибьют Алле Пугачевой, придуманный Кириллом Серебренниковым, состоял из фантастических новых версий великих песен (о том, какие метафизические пласты открылись в аранжировках Андрея Полякова, стоило бы написать отдельное исследование), авторского текста самого Кирилла и поздравлений, написанных специально к концерту. Первое было от Михаила Горбачева. Цитирую его полностью:
«Дорогая Алла! Как говорится, и мне выпало быть правителем в эпоху Аллы Пугачёвой. Эпоха была сложная, мы учились свободе, а тебе не надо было ей учиться. Ты пример свободного человека и смелого. Я не забуду, как ты поехала со своим оркестром в Чернобыль. А Раиса Максимовна через меня доставала билеты на твои концерты. Я рад, что успел подписать один из последних указов о присвоении тебе звания народной артистки СССР. Государства, видишь, меняются, а ты остаёшься народной Пугачёвой. С днём рождения! Михаил Горбачёв».
Этот фрагмент «Нашей Аллы» – будто дополнение к фильму Херцога.
Не знаю, как бы я воспринял «Встречу с Горбачевым», родись, скажем, в 1988-м; возможно, гораздо более критически. А так каждый хроникальный кадр – водопад воспоминаний; смотреть с холодным носом невозможно. Впрочем, и без погружения в личные переживания, мастерство Херцога сложно проигнорировать. Он виртуозно апроприирует хронику: каскад похорон советских генсеков, траурный марш, будто поставленный на repeat, – словно кадры из размашистого и зловещего художественного фильма.
Главное же, что зафиксировал в своём посвящении Горбачеву Херцог, – человечность, обычно политикам не свойственная;
в одном из кадров, у гроба Раисы Максимовны, мелькает нынешний президент РФ – подобный фильм про него невозможен, как невозможно и такое поздравление Пугачёвой. У Херцога есть эпизод, в котором современные туристы фотографируются в Рейкьявике, имитируя рукопожатие Горбачёва и Рейгана: вы знаете современных политиков, чьи действия кто-то стал бы вот так реконструировать?
В журнале GQ к 80-летию Горбачева был опубликован текст Григория Ревзина – там всё было очень правильно сказано: «Это был первостатейный герой и первостатейное чудо. Таких сюжетов в истории человечества раз два и обчелся. (...) У него был приоритет – ненасилие, и он разменял на ненасилие свою власть. В истории мало политических деятелей, которым мог бы поаплодировать Лев Толстой. Мы это видели, и мы этого не поняли, мы приняли это за слабость. А он просто делал то, во что верил всю жизнь. Зачем было затевать эту грандиозную революцию за свободу, если в конце уничтожать своих оппонентов? Для него это было абсурдом. (...) Для Горбачева реформы ни в коей мере не сводились к экономике. У него был понятный план гуманистических реформ – государство без насилия над своими гражданами. Свободные выборы, свобода слова, свобода убеждений. Отказ от насилия в политике. Гражданский мир вместо гражданской войны, международный мир вместо холодной войны. (...) Его просто не узнали и не успели сказать спасибо. По счастью, он жив, и это не поздно сделать. Спасибо, Михаил Сергеевич!»
Получилось, что спасибо Горбачёву словами и кадрами Херцога сказал и ММКФ. Все правильные вещи, включая и 41-й ММКФ, – о любви.