«Воображаемая земля» – самый красивый конкурсный фильм 71-го МКФ в Локарно, что неожиданно: кино-то про бесправных рабочих-мигрантов и абсурдную урбанизацию. А ещё это кино молодого режиссёра – такое и должно побеждать в Локарно.
Waster Youth
Поддержка начинающих авторов – одна из главных целей фестиваля, на её достижение работают конкурсы (кроме главного, Concorso Internazionale, их здесь три: короткого метра, дебютов – «Режиссеры настоящего», экспериментального кино – «Знаки жизни», персональный проект Карло Шатриана, который в следующем году, с приходом нового куратора, может исчезнуть), студенческая Академия, секция «Открытые двери» – фестиваль внутри фестиваля, посвящённый кинематографиям Азии и Востока. А с этого года ещё и спецпроект Locarno Kids – пропаганда синефилии среди несовершеннолетних.
Парадокс: насколько много пенсионеров среди публики, настолько велика заточенность Локарно на молодое кино.
Другой парадокс: за весь шестилетний срок Карло Шатриана на посту арт-директора только раз золото досталось дебютантке – болгарскому режиссеру Ралице Петровой с фильмом «Безбог» (жюри в 2016-м возглавлял пожилой мексиканский классик Артуро Рипштейн). Победитель-2018 «Воображаемая земля» (A Land Imagined) – второй полный метр сингапурца Йео Сё Хуа (Yeo Siew Hua), что по фестивальным правилам тоже считается дебютом. И возраста Йео ещё совсем нежного.
Остальные дебюты в конкурсе 2018-го оказались специфическими: «Рея и Лиз» (грандиозный) сделал 47-летний Ричард Биллингем, «Диану» (посредственная) – 54-летний Кент Джонс; как не вспомнить анекдот про Вовочку – «ничего себе мальчик». Спасибо Цзя Чжанкэ, вспомнил молодость. (Он, кстати, каждый год продюсирует не меньше двух дебютов на родине, так что внимание к новичку вполне предсказуемо). Мне жаль «Рея и Лиз», но подозреваю, что его отметили утешительным дипломом, исходя из прагматических соображений.
В Локарно «Леопарды» подкрепляются крупной денежной суммой; возможно, решили, что молоденькому сингапурцу деньги нужнее, чем британскому фотографу-звезде.
Тут снова отвлекусь – потому что вспомнил Кейт Гилмор, важную даму из ООН, занимающуюся правами человека. Она выходила на Пьяццу Гранде вместе со Спайком Ли, представлявшим «Чёрного куклуксклановца». В интервью накануне, размышляя о шокирующей разнице средних возрастов в Европе и третьем мире (например, 47 лет – в Германии и 15 – в Нигерии), Гилмор выдала хлесткую, афористичную формулировку: «Wealth is aging and is afraid. Poverty is young, desperate and hopeless» («Богатство дряхлеет и напугано. Бедность молода, отчаянна и безнадежна»). Чем не эпиграф (а то и сюжет) для ещё не снятого фильма?!
Каждому свой леопард
К решениям всех жюри в этом году не подкопаешься. В основном конкурсе незамеченными остались дилетантская графомания «Цветок» (уверен, что профессионалы – с Цзя работали Тицца Кови, Шон Бейкер, Эммануэль Каррер и итальянская актриса Изабелла Рагонезе – приняли появление этого опуса за прощальную шутку Карло Шатриана) и фильмы-схемы, которых обычно в Локарно не бывает. Про особое упоминание «Рея и Лиз» уже сказал; о фильме Иоланды Зоберман «М», получившем второй по значимости приз – Специальную премию жюри – уже написал. За румынскую актрису Андру Гуци из фильма «Алиса Т.» болел не зря; из галереи ярких женских ролей жюри выбрало реально лучшую.
За Домингу Сотомайор – ей вручили приз за режиссуру – не болел, но резон в таком решении есть: «Поздно умирать молодой» – поэтичное девичье кино, в котором профессионалами выглядят дети и животные.
Сильных мужских актерских работ было не много, приз получил Ки Джубонг (Ki Joobong), сыгравший пожилого поэта в «Отеле у реки» (Hotel by the River) Хон Сан Су. «Отель» чёрно-бел, строг (пьют в нем значительно меньше, чем обычно у Хонга), элегантен – невзможно описать, как гений Хона превращает простоту на грани примитивизма в точёную миниатюру (вот камера посмотрела в окно на заснеженную водную гладь, повернулась в узком гостиничном коридоре и встретилась взглядом с вышедшей из номера героиней – пара пустяков, за которыми абсолютная лёгкость кинописьма).
Кто видел хоть один фильм Хона, поймёт о чем я говорю. А не увидеть ни одного Хона, кажется, нельзя: он выпускает минимум по два фильма в год, невольно обесценивая свой труд. «Отель» был снят за две недели зимой 2018-го, последний съемочный день совпал с первым днём Берлинале, на котором Хонг представлял тоже черно-белую и тоже страшно элегантную «Траву». В «Отеле» есть чарующие и ненавязчивые сюрреалистические штрихи: то сидящие в одном небольшом гостиничном кафе люди – старик-поэт, которому хозяин позволяет жить бесплатно, из любви к искусству, так сказать, и двое его взрослых сыновей – не могут встретиться. То за несколько минут короткой дневной дрёмы окружающий отель ландшафт успевает покрыться сугробами. В целом же это, к сожалению, не сюр, и не комедия, а не слишком ловкая мелодрама: у героини Мин Хи сердце разбито разлукой с любовником, и самоотверженная подружка её утешает, в то время как герой Ки безуспешно пытается, чувствуя приближение смерти, наладить отношения с сыновьями. Впрочем, Ки, действительно, играет великолепно, на тонкой грани между драмой и фарсом.
Теперь о главном победителе.
«Воображаемая земля», во-первых, очень красива – но совсем не открыточной, не туристической красотой: кадр наполняют грубые индустриальные пейзажи (в городе идёт нескончаемое и загадочное строительство – расширение береговой зоны), душные бараки (в них живут рабочие-эмигранты, «понаехавшие» в Сингапур из Китая и Индии) и ночной интернет-клуб, царство неона и красного бархата (сюда ради кондиционированного воздуха сбегает из барака китайский рабочий Ванг). Не самые очевидные красивости. Однако wide screen в «Воображаемой земле» ошеломляет и завораживает величественными панорамами.
И это не социальная драма. Во всяком случае, не только она: режиссерское сердце лежит к криминально-романтической фантастике, это почти триллер, который начинается с исчезновения Ванга и его индийского товарища. За расследование берётся полицейский детектив Лок, мучимый, как и Ванг, бессонницей (в этом году в Локарно вручили почетный приз Мег Райан, в связи с чем показали «Неспящих в Сиэттле»; сингапурский фильм можно было бы назвать «Неспящие в Сингапуре»). Он приходит в интернет-клуб и словно перевоплощается в Ванга: историю парня, запавшего на чат с таинственным невидимкой и красивую смотрительницу интернет-притона (Луна Квок), мы видим, как долгий, неотличимый от реальности сон Лока.
Сюжет (плавный туманный триллер с сюрреальными вторжениями), среда (глобальная Азия, где границы и национальная идентичность потеряли смысл – песок на берег Сингапура доставляют из Вьетнама, на вечной стройке работают выходцы со всего Тихоокеанского региона, виртуальный мир даёт возможность абсолютной анонимности), меланхоличное настроение и мотивы нуара – всё это очень напоминает кино Дэвида Фербейка (его, увы, у нас знают мало). Фербейк, правда, выглядит основательнее, а в фильме Йео есть такая инфантильная необязательность и расплывчатость посыла. Интересно увидеть, что он сделает дальше.
Короткометражки я смотреть в Локарно обычно не успеваю, в этом году выбрался только на одну программу международного конкурса – потому что в ней был «Ластик» (Sashleli) Давида Пирцхалавы, чей предыдущий корметр «Отец», победивший в Локарно несколько лет назад, я считаю лучшим коротким метром всех времён. Пирцхалава, конечно, умница, в «Ластике» – истории о смерти ребёнка – много цепких, остроумных моментов. Но есть и тревожный – прицел на фестивальный стандарт, рациональный холод (кстати, холод, вынуждающий героя совершить фатальный поступок – кражу брёвен для печки, – сюжетный движок), нарочитая сбивчивость повествования.
В одной программе с «Ластиком» был французский фильм «Из замка в замок» (D’un château l’autre) Эммануэля Марре; смотрел его и думал: «Может победить!» Так и вышло: сила, острота, глубина, мастерство, уверенное сплетение частной истории с глобальной политической историей страны – всё есть в фильме о молодом парижанине, арендующем комнату у пожилой немощной леди и выбирающем за кого проголосовать – Макрона или Ле Пен.
«Хаос» (Chaos) – победитель конкурса «Режиссеры настоящего», сделан на стыке дока и фикшн, посвящён великой сирийской трагедии (австрийский режиссёр Сара Фаттахи делает героинями двух беженок – и себя) и исполнен высокой поэтической депрессии. Вот, с одной стороны, отклик на острейшую геополитическую проблему, с другой, никакой конъюнктурной липы, предельно личная реакция, что и вознаградило жюри под председательством румынского режиссера Андрея Ужики.
Большое прощание
71-й Локарно – последний фестиваль Карло Шатриана (его увёл Берлинале, наконец-то решившийся избавиться от бессмысленного Дитера Косслика). Церемонии закрытия в Локарно всегда неформальные и тёплые (даже победители известны с середины дня, потому никакой нервозности неизвестности, просто праздник). Эта вышла неформальной вдвойне, вылившись в прощание «семьи» с Карло. Президент фестиваля Марко Солари – прямой, как трость, старик – кажется, по-отцовски полюбил Карло (почему бы и нет – посещаемость циклопической Пьяццы Гранде росла каждый год, хотя на мой вкус Шатриан Пьяццу засушил, ориентируясь на пенсионерские предпочтения). Шатриану вручили сувенирный авиабилет Лугано – Берлин – Лугано (в Лугано – ближайший к Локарно аэропорт) и золотого леопарда работы отличного местного художника Иво Сольдини. Показали прощальное видео с Шатрианом «в главной роли».
Особо отличился режиссерский дуэт Гюстава Керверна и Бенуа Делепина. Их новый фильм I Feel Good (комедия с Жаном Дюжарденом, наполовину – такая же панковская, как ранние работы, наполовину – такая же попс-гуманистическая, как пара предыдущих фильмов) закрывал фестиваль. Представив картину Пьяцце, Гюстав и Бенуа обмотали Карло пластиковой лентой леопардовой расцветки (привет великому Христо? о нем тут в предпоследний день показали фильм «Гуляя по воде» / Walking on Water). Странно, что прежде никому в голову не пришло такое лёгкое превращение человека в pardo. Какими шутками, превращениями и гостями будет удивлять Локарно-72, узнаем 7 августа 2019-го.