Зальцбургский фестиваль умеет удивить. Случилось так и с постановкой хрестоматийной оперы Моцарта – спектаклем, вошедшем в юбилейную кинопрограмму «Зальцбург-100».
Казалось бы, ну что еще можно придумать в архипопулярной на немецкоязычной сцене «Волшебной флейте» – местами комичном и весьма дидактичном зингшпилем с неопределенно-многозначительными масонскими смыслами и длинными диалогами? Режиссер-постановщик Лидия Штайер – не из первого ряда крупных имен в современной оперной режиссуре. Оперных мегазвёзд в афише нет;
есть известные артисты, а мегазвезда – из области драматического театра и кино, актёр Клаус Мария Брандауэр.
Однако Лидии Штайер удалось оригинально поставить оперу, в которой известна каждая нота, создать неожиданный мир, резонирующий знакомыми ассоциациями, и при этом новаторский, красивый и наделенный глубоким смыслом.
Ключевая находка режиссера: если «Волшебная флейта» – это сказка, то у неё должен быть рассказчик. Так в спектакле появилась роль дедушки, сыграть которую в итоге пригласили Брандауэра (первоначально планировали другого знаменитейшего немецкоязычного актера – Бруно Ганца, но он тяжело заболел; умер Ганц в феврале 2019-го). Кому дедушка читает сказку? Своим внукам, в которых превратились Три Мальчика, канонические персонажи «Волшебной флейты, представляющие для постановщиков определенную сложность: возникают они как посланцы Царицы ночи, а в царстве Зарастро «переходят на другую сторону» и сопровождают героев в их испытаниях на пути к просветлению. Дедушка рассказывает внукам сказку «Волшебная флейта» – специально написанное Штайер и драматургом Иной Карр повествование заменяет и сокращает длинные оригинальные диалоги либреттиста Шиканедера, делая спектакль более динамичным. Мальчики засыпают и один из них видит сон.
Пространство состоятельного венского дома начала XX века становится фантастическим миром, а домочадцы, которых мы видим во время увертюры, превращаются в героев сказки. Истеричная мама – в Царицу ночи, служанки – в Трёх Дам, старшая сестра – в принцессу Памину, деревянный игрушечный солдатик – в принца Тамино, а сын мясника, приносящий на кухню битую птицу – в птицелова Папагено.
На стенах спальни висят плакаты цирка, и мир цирка станет затем «царством света» Зарастро.
Лидия Штайер родилась в Коннектикуте в 1978 году. Её бабушка и дедушка бежали из Вены от нацизма. Училась вокалу и режиссуре в известном в США своим музыкальным образованием колледже Оберлин («Я была певицей и не играю против певцов, думаю вокально», – сказала она в одном из интервью). Работала ассистентом режиссера в «Комише опер» – театре, основанном в послевоенном Берлине Вальтером Фельзенштейном и считающемся колыбелью новой реалистической оперной режиссуры. Карьера Штайер в немецких и швейцарских театрах увенчалась зальцбургской премьерой «Волшебной флейты» – первой постановкой женщины-режиссера на знаменитейшем музыкально-театральном фестивале Европы.
Это, кажется, тот самый случай, когда биография имеет значение.
Штайер вдохновлялась комиксами «Маленький Немо в стране снов» американского художника Винзора Маккея, печатавшимися в 1905-1911 годах в газете New York Herald, а затем вплоть до Первой Мировой войны в газете New York American. Другое повлиявшее на неё впечатление – увиденный в детстве фильм Роба Райнера «Принцесса-невеста» (1987), где была фигура рассказчика.
Мы же безошибочно узнаем в этой постановке атмосферу сказок Гофмана
(настолько влюбленного в Моцарта, что добавил себе третье имя Амадей) и, прежде всего, родного русскому сердцу «Щелкунчика»: ведь мальчики засыпают, подобно Мари, деревянная кукла превращается в сказочного принца, а уютный дом разрастается до масштабов страшного мира.
Мир, в котором живут мальчики, безошибочно узнается как состоятельная австрийская семья начала XX века – прежде всего по австро-венгерским военным кителям со звездами на петлицах, в которые облачаются служанки, чтобы стать Тремя Дамами. И из этого благополучного «старого доброго мира» в спектакле происходят прозрения в грядущие ужасы ХХ века. Игрушечный деревянный танк станет впоследствии танком Первой мировой, в испытаниях огнем и водой в царстве Зарастро на заднике появится проекция военной хроники – настолько страшная, что дедушка и внуки отворачиваются. А побеждающие в финале «силы добра» во главе с директором цирка Зарастро – этаким Карабасом Барабасом – неожиданно расстреливают в упор побежденные «силы зла» – Моностатоса, Царицу ночи и Трёх Дам. Зарастро поднимает руку в приветственном жесте тоталитарного вождя, а Мальчик... от страха просыпается.
Жуткие прозрения не заслоняют очаровательного комизма многих эпизодов оперы,
в том числе и придуманных заново – достаточно вспомнить момент, когда одна из Трех Дам начинает рассказывать о победе над змеем словами из оригинальных диалогов Шиканедера, но рассказчик перебивает её: «Спасибо, не надо!» и продолжает историю сам. А юная Папагена буквально рождается из-под пышной юбки гигантской куклы – старой Папагены, и когда Папагено и Папагена поют свой знаменитый дуэт про «много маленьких детей», мимо движутся няни с детскими колясками.
Огромная сцена Большого фестивального зала организована и оформлена невероятно красиво. Здесь наши аплодисменты художнику-постановщику Катарине Шлипф, художнику по костюмам Урсуле Кудрне, художнику по свету Олафу Фризе и видеомастерам из компании fettFilm. Отдельно стоит сказать о цирке, сооружённом здесь во втором отделении. Он поражает своей яркой изобразительностью и красотой, которая с первых минут имеет зловещий оттенок – прежде всего, благодаря фигуре карлика.
Действие наполнено саспенсом: «Волшебная флейта» у Штайер начинается как романтическая сказка, продолжается как цирковой карнавал, а заканчивается как философская притча с аллюзиями к трагической истории Австрии и Европы в XX веке.
На родине Моцарта отношение к его музыке особое – недаром «Волшебная флейта» открывала фестиваль 2018 года. Это была сороковая постановка оперы за столетнюю историю фестиваля – предыдущая, под управлением Николауса Арнонкура, состоялась в 2012 году. На сей раз мы слышим, как греческий дирижер Константинос Каридис энергично руководит Венским филармоническим оркестром, хором Венской государственной оперы и моцартовским ансамблем солистов исключительного уровня мастерства и чувства стиля. Среди исполнителей такие корифеи, как Матиас Гёрне (Зарастро) и Альбина Шагимуратова, чья мировая слава началась с партии Царицы ночи в Зальцбурге в 2008 году.
То, что певица через 10 лет снова появилась на главной моцартовской сцене мира в той же партии, говорит о невероятной сохранности её колоратурного сопрано.
В созвездии певцов замечательная и вокально, и актерски Памина – Кристина Карг. Яркий, не переигрывающий, как часто бывает, Папагено – Адам Плахетка. Отметим и молодую россиянку Марию Назарову в партии Папагены. Особой строкой – о Мальчиках. Три участника знаменитого Венского хора мальчиков Sängerknaben на сцене весь спектакль от начала и до конца. И певчески, и актерски они великолепны. Вот их имена: Жонг-мин Ли, Мэтью Хелмс и Филипп Румберг.
Браво!
И несмотря на привнесённые исторические реалии и изменения в сюжете и ритме, в этой «Волшебной флейте» жив дух Моцарта с его сочетанием веселья, высокой радости, светлой грусти и глубинных прозрений.
